Прогнозы и прогнозирование

Как СЕГОДНЯ изучают ЗАВТРА

Автор: В. Шляпентох – Издательство «Советская Россия», Москва — 1975 – Публикуется в сокращении.

Содержание:

Введение
Социологические исследования с прогностической ориентацией
-Значение исследований социальных связей современные социологические исследования и прогноз
Уровень материального благосостояния и его влияние на духовные потребности
Динамика образования и прогноз
Уровень образования и отношение к средствам массовой информации
Телевидение и образование зрителя
Изменения в структре интересов к печати
Уровень образования и интересы потребителей массовой информации
Некоторые методические итоги
Изучение потребностей
Проблема потребности и прогностические исследования
Формирование запросов населения
Методы изучения потребностей
Потребности и деятельность
Изучение мотивов деятельности
Психологические методы изучения потребностей
Изучение обеспеченности населения благами

Люди всегда проявляли острый интерес к будущему. Уже в древности они перепробовали десятки способов заглянуть в него. В современную эпоху умение предвидеть, прогнозировать будущее важно не столько для удовлетворения человеческого любопытства, сколько для принятия эффективных долгосрочных решений в сфере управления. О методах и технике, которыми пользуется прогностика, об использовании ею достижений самых различных наук, в частности математики, и рассказывает автор в своей книге.

Введение

Коммунистическая партия в качестве одного из узловых вопросов экономической политики выдвигает задачу совершенствования системы управления народным хозяйством, а также всеми другими сферами общественной жизни.

Для повышения уровня управления социально-экономическими процессами необходимо поднять роль перспективного долгосрочного планирования, раздвинуть горизонты планирования, всесторонне анализировать и оценивать непосредственные и долговременные последствия различных вариантов решений.

Для всего этого следует существенно повысить значение прогнозов в сфере управления. Именно поэтому в партийных решениях указывается на то, что перспективное долгосрочное планирование экономики должно опираться на прогнозы роста населения страны, потребностей народного хозяйства, научно-технического прогресса.

Планирование и прогнозирование — две важные функции управления, как правило, органически переплетаются друг с другом.

Существование общественной собственности на средства производства создало в социалистическом государстве необходимые предпосылки для экономического и социального планирования, как в масштабе всего общества, так и в рамках его отдельных ячеек (отрасли, предприятия и т. д.).

В то же время нельзя игнорировать существование в социалистическом обществе явлений, которые не могут быть полностью объектом прямого планового воздействия. К таким явлениям относятся природные факторы, оказывающие в то же время серьезное влияние на экономику и условия жизни населения страны. К этой же категории явлений относятся отдельные стороны творческого процесса в различных сферах деятельности, в частности в науке и технике. Не могут стать объектом прямого контроля (кроме исключительных случаев) различные аспекты жизнедеятельности членов социалистического общества.

Конечно, социалистическое государство, используя различные формы материального и морального стимулирования, а также там, где это необходимо, и методы административного характера, «называет активное влияние па поведение людей. Однако вместе с тем человек в социалистическом обществе обладает правом самостоятельно принимать решения в выборе профессии, места работы, способов использования дохода, проведения свободного времени и т. д. Эти решения во многом зависят от принадлежности человека к определенным социальным группам и от его индивидуальных особенностей.

По мере развития социалистического общества эти особенности личности, ее вкусы будут все в возрастающей степени влиять на структуру потребностей людей, на все стороны их деятельности, что еще более усиливает значение прогнозов потребностей людей, их поведения в самых различных сферах общественной жизни для эффективного управления социальными процессами.

Если те, кто планирует, должны постоянно учитывать результаты прогнозирования, то те, кто составляет прогнозы, обязаны принимать в расчет деятельность общества по достижению определенных, заранее запланированных социальных целей. Это означает, что, прогнозируя, скажем, динамику производительности труда, следует принять во внимание внедрение в будущем новых материальных и моральных стимулов труда, а, прогнозируя динамику духовных потребностей, учитывать планируемые мероприятия по повышению уровня эстетической подготовки молодежи и т. д.

Особое значение имеет еще одно обстоятельство. Теперь оно является общепризнанным, а еще совсем недавно казалось парадоксальным. Мы имеем в виду «эффект прогноза», способность его (в том случае, если он станет известным) так повлиять на ход событий, что конечные результаты процесса могут оказаться совсем иными, чем утверждали авторы прогноза. Сущность этого важного явления поясним на бытовом примере. Замечая у наших детей те или иные недостатки, мы иногда прибегаем к прогнозам и в мрачных красках описываем им их будущее. Предположим теперь, что под влиянием пессимистических предсказаний они принимаются за активное исправление своих недостатков и спустя какое-то время, не скрывая своего торжества, заставляют нас признать, что мы были к ним несправедливы. Для своего оправдания нам и следует сослаться на «эффект прогноза», объяснив, что предвидение только потому и не реализовалось, что оно сумело сыграть свою положительную роль.

Но вернемся от индивидуального, к социальному прогнозированию. Понимание сущности «эффекта прогноза» привело к выделению различных видов прогнозирования. Прежде всего, оказалось необходимым отграничить друг от друга изыскательское (или описательное) и нормативное прогнозирование. Первый вид прогнозирования опирается исключительно на изучение существующих тенденций развития и не принимает в расчет возможности общества изменить направление процесса, создать механизмы, способные парализовать отрицательные и усилить положительные тенденции.

Второй вид прогнозирования — нормативный — очень близок перспективному планированию. Он стремится воссоздать картину будущего с учетом, как нынешних тенденций развития, так и активной деятельности социальных институтов, которые окажут воздействие на происходящие процессы в необходимом направлении. Если при разработке описательного прогноза чаще всего идет речь о наиболее вероятном ходе событий, то, составляя нормативный прогноз, ученые выясняют и возможности желательного направления процесса. Здесь уместно привести высказывание В. И. Ленина о том, что марксизм ставит вопросы на «историческую почву... в смысле безбоязненного предвидения будущего и смелой практической деятельности, направленной к его осуществлению...»

Авторы известной книги «Пределы роста», предсказывая глубокий экологический кризис в начале следующего столетия, основываются на «изыскательском» подходе к прогнозированию. Описывая процессы загрязнения атмосферы и поверхности Земли, быстрого истощения многих видов природного сырья, они вместе со своими коллегами по так называемому «Римскому клубу» экстраполируют эти тенденции на будущее и приходят к пессимистическим выводам.

Между тем нормативный подход предполагает необходимость учитывать активную деятельность людей, осознавших, благодаря прогнозу, серьезность положения. Так, составители прогнозов изменения природной среды в социалистическом обществе должны принять в расчет существование целой государственной программы по охране природы. Успешная реализация этой программы (и, конечно, только при этом условии) приведет к тому, что зафиксированные в описательном прогнозе опасные тенденции не получат развития, в силу чего прогноз «саморазрушится».

В известном смысле нормативный подход можно рассматривать как разновидность «условного прогнозирования». Появление этого понятия в научной литературе тесно связано с категорией «условной вероятности», с «байесовским подходом» к проблемам управления и означает признание необходимости разрабатывать несколько вариантов прогноза в зависимости от наличия или отсутствия определенных условий.
Так, например, при разработке прогноза кинопосещаемости в 2000 году было бы, вероятно, целесообразно составить несколько его вариантов, исходя из слабого, среднего и широкого распространения домашнего (кассетного) кино, кабельного телевидения и т. д.

Прогноз рождаемости должен также носить многовариантный характер, так как число родившихся будет разным в зависимости от демографической политики, в частности от характера мер поощрения больших семей.

Многовариантное, «условное» прогнозирование становится господствующим в практике предвидения. Все реже и реже исследователи ограничиваются «выдачей» одновариантных или «безусловных» прогнозных результатов.

Но о каком бы прогнозировании ни шла речь — об «условном» или «безусловном» — во всех случаях результаты его носят вероятностный характер. И в этом нет ничего удивительного: ведь объектом прогнозов как раз и являются процессы, не поддающиеся полному регулированию. А это означает, что каждый вариант прогноза обладает лишь определенной вероятностью реализации. Квалификация прогнозистов проявляется в выявлении того, какие именно процессы, события обладают наибольшей вероятностью. К сожалению, в прогнозировании редко можно использовать теорию вероятности в том виде, в каком это могут сделать, например, специалисты в области массового обслуживания. Им нетрудно, например, предсказывать число телефонных переговоров между 8 и 9 часами утра или вызовов «скорой помощи» между 1 и 2 часами ночи.

Успехи прогнозирования в этой области, в конечном счете, достигнуты благодаря тому, что, кроме теоретико-вероятностных методов, исследователи имеют в своем распоряжении информацию о массовых, повторяемых (или однородных) событиях. Эта информация делает возможным выявить, например, законы распределения во времени телефонных разговоров и вызовов «скорой помощи» и составление на основе знания этих распределений соответствующих прогнозов.

В социальном прогнозировании все обстоит сложнее и главным образом потому, что объектом прогноза чаще всего являются принципиально новые, в известном смысле уникальные процессы и события. В такой ситуации нельзя рассчитывать на использование результатов изучения массовых, однородных явлений.

Именно поэтому в социальном прогнозировании понятия, относящиеся к массовым случайным событиям и хорошо разработанным теоретико-вероятностным схемам, играют относительно небольшую роль. В математико-статистическом аспекте прогнозирование находится в основном в сфере влияния таких категорий, как неполнота информации и неопределенность.

Согласно современным научным представлениям с неопределенностью мы сталкиваемся тогда, когда речь заходит о новых событиях и процессах и когда имеющаяся о них информация носит явно неполный характер.

Образ жизни советских людей на рубеже XX и XXI столетия будет представлять собой такое сочетание условий, какое никогда ранее не имело места. Столь же неповторимый, уникальный характер будет носить абсолютное большинство других событий, являющихся объектом социального прогнозирования.

Рассуждения о будущем в терминах неопределенности не означает отказ от попыток определенных вероятностных оценок прогнозных результатов.

От экспертов, привлекаемых к прогнозированию, как раз особенно часто требуют, чтобы они высказали свое мнение о том, какова степень вероятности наступления различных событий или достижения определенного уровня в том или ином процессе. Вместе с тем очевидно, что такие вероятностные оценки существенно отличны от тех, которые получают на основе изучения массовых явлений и что ситуация неопределенности не исчезает при использовании этих оценок.

Это обстоятельство ни прогнозист, ни потребитель его продукции не должны забывать.

Несомненно, что преодоление неопределенности гораздо более трудная задача, чем поиск закономерностей в массовых процессах. Однако наука располагает набором средств, позволяющих в ряде случаев существенно ослабить степень неопределенности. Собственно говоря, к этому сводится практически прогностическая деятельность.

Наиболее легко эта задача решается в рамках краткосрочного прогнозирования, когда речь идет о будущем, отдаленном от нас не более чем на пять лет. Современная прогностика в состоянии обеспечить в этом случае весьма достоверные результаты. При этом прогнозист может предсказать ход событий не только на качественном, но и на количественном уровне. Заинтересованные лица получают сведения как о направлении процесса (например, будет ли увеличиваться или уменьшаться спрос на отдельные товары), так и о количественных параметрах изучаемого процесса (на сколько процентов возрастет или уменьшится спрос на отдельный товар, в каком количественном соотношении распределятся покупатели между разными районами страны и т.д.).
При переходе к среднесрочному прогнозированию (от 5 до 15 лет) трудности преодоления неопределенности начинают быстро возрастать. Наиболее достоверный характер носят прогнозные результаты качественного характера, т. е. сведения о направления процесса. Количественные результаты в рамках среднесрочного прогнозирования чаще всего выдаются в нескольких вариантах (в зависимости от реализации тех или иных условий).

Долгосрочное прогнозирование предполагает временной горизонт 15—30 лет. Степень неопределенности настолько велика, что многие результаты прогноза носят чаще всего только качественный характер. Количественные показатели фигурируют в долгосрочном прогнозе в значительно меньшем объеме, и при этом осторожные исследователи предпочитают «выдавать» их в виде очень широких интервалов (например, доля затрат времени в досуге трудящихся на данный вид деятельности составит 5-15%).

Максимум неопределенности достигается тогда, когда заходит речь о сверхдолгосрочных прогнозах, с помощью которых пытаются проникнуть в будущее, отдаленное от нас многими десятками или даже сотнями лет. Ни о каких количественных прогнозах серьезный ученый в этом случае говорить не будет.

Степень надежности прогноза явно убывает по мере возрастания временного горизонта. Но в то же время ценность удачных прогнозов столь же очевидно повышается по мере перехода от краткосрочных к долгосрочным прогнозам.

Ясно, что ценность знаний об образе жизни людей в 2000 году намного выше, чем аналогичная по содержанию информация о ближайших нескольких годах.

Ведь отдаленное будущее таит для нас гораздо больше неопределенности, больше неожиданностей, чем ближайший исторический период, и поэтому «прорыв» в 2000 год часто (но, конечно, не всегда) более важен, чем сведения о событиях, отдаленных от нас незначительным интервалом времени.

Таким образом, возникает столь часто встречаемая (и в общем понятная) в жизни ситуация: то, что может быть относительно легко достигнуто (как прогноз ближайшего будущего), имеет для нас нередко меньше значения, чем труднодоступные вещи (прогноз на 2000 год).

Эта диалектика познания будущего определяет во многом стратегию и тактику прогнозного дела. О его организации теперь и пойдет речь. – - – - –
Современное прогнозирование в нашей стране находится в стадии выделения в самостоятельную сферу научной и практической деятельности. Это проявляется и в создании во многих научных учреждениях и органах планирования специальных подразделений, и в публикации литературы на эту тему, и во введении в учебные программы вузов соответствующих лекционных курсов и т. д.

Прогнозирование получило также широкое развитие в других социалистических странах, в частности в Польше, ГДР, Болгарии. В рамках Совета Экономической Взаимопомощи существует координирование прогнозных разработок всех стран — членов СЭВа.

В больших масштабах осуществляются исследовательские работы в области социального прогнозирования в капиталистических странах, особенно в США, Японии, Франции.
Работы по прогнозированию большей частью носят отраслевой характер.

Если касаться социальных явлений, то можно указать на развитие в СССР экономического, демографического, научно-техническою, внешнеполитического и социального (или социологического) и других видов прогнозирования.

Отраслевое прогнозирование требует глубокого всестороннего знания соответствующих областей науки, и поэтому ключевую роль в этом прогнозировании играют экономисты, демографы, представители технических и биологических наук, социологи.

Вместе с тем, современное прогнозирование требует знания технологии составления прогнозов. Эта технология включает методологические и методические принципы, без использования которых даже самый большой знаток экономики или международных отношений не сможет составить отвечающий современным требованиям прогноз в своей области. Важно отметить, что и последние годы усилились тенденции к интеграции отраслевых прогнозных разработок с целью получить единую и целостную картину будущего. Однако эти тенденции наталкиваются на серьезные методические трудности, преодоление которых потребует известного времени.

Развитие методологии и методики прогнозирования зашло так далеко, что сейчас возникла необходимость выделить особую отрасль знания — прогностику. Ее задача состоит в совершенствовании и развитии на основе материалистической диалектики и исторического материализма технологии прогнозирования, принципов организации прогнозных разработок. Естественно, что применение разрабатываемых в прогностике методов предполагает максимальный учет специфики объекта прогноза.

Цель этой книги — познакомить читателя с основами прогностики применительно к задачам социального (или социологического) прогнозирования.

Объектом этой отрасли прогнозирования является динамика социальных отношений на всех уровнях общественной жизни. Особо важными объектами социального прогнозирования в социалистических странах в настоящее время является социальная структура общества, образ жизни и потребности различных групп населения, социальные аспекты народного хозяйства, культуры, здравоохранения.

Если трактовать термин «социальное» очень широко, то тогда объектом социального прогнозирования являются все подсистемы общества (экономика, наука, государство и т. д.). В нашей работе этот термин употребляется в более узком смысле, примерно в том, в каком сейчас принято говорить об объекте прикладных социологических исследований. Разработка социального прогноза чаще всего теперь является коллективным делом, для участия в котором привлекаются наряду со специалистами данной отрасли и знатоками прогностики представители ряда других областей знаний (математики, статистики» программисты и т. д.).

В крупном прогнозном проекте выделяется несколько стадий. На первой стадии определяются:
а) цели прогноза и его временной горизонт,
б) теоретическая концепция всего исследования и его основные гипотезы,
в) объект прогноза и его структура, основные особенности социальной среды, в которой он находится,
г) содержание (или программа) прогноза,
д) методический аппарат исследования и
е) если возможно, общая математическая модель объекта.

Решающее значение имеет выработка теоретической концепции исследования. Для марксиста эта концепция всегда опирается на положения диалектического и исторического материализма, на принцип социального детерминизма и историзма, на учет качественной специфики явлений.

Важнейшую роль в прогнозном деле, особенно при выделении объекта прогноза, описании его структуры и связей с внешним миром, играет системный подход.

Необходимым условием разработки теоретической концепции прогнозного проекта является тщательное изучение накопленного эмпирического материала, относящегося к прошлому и настоящему объекта прогноза. В. И. Ленин указывал, что если рассматривать «...какое угодно общественное явление в процессе его развития, то в нем всегда окажутся остатки прошлого, основы настоящего и зачатки будущего».

Вторая стадия прогнозного проекта посвящается сбору информации. Необходимые сведения частично заимствуются из прогнозных разработок в смежных отраслях науки. Так, социальное прогнозирование предполагает использование данных о будущем, полученных в экономике, демографии, в различных технических и естественных науках. Эти данные образуют так называемый прогнозный фон. Однако основное значение на этой стадии имеет сбор социологической информации, непосредственно необходимой для решения целей проекта. Для получения ее используется весь арсенал средств современной прикладной социологии.

На третьей стадии обрабатывается имеющаяся информация, и составляются частные прогнозы. Обработка информации осуществляется приемами логического анализа и сложными математико-статистическими методами. Частные прогнозные результаты одновременно подвергаются проверке специальными приемами.

На четвертой стадии уточняется общая математическая модель прогнозируемого объекта (в том случае, если она была составлена) и определяются численные значения параметров модели, а также размеры возможных ошибок прогноза.

На пятой, заключительной, стадии осуществляется синтез всех ранее полученных выводов, и составляются различные варианты сценариев прогнозируемого процесса. Сценарий необходим даже в том случае, если имеется общая математическая модель прогнозируемого объекта. Сценарий представляет собой максимально всестороннее описание социальной ситуации, которая может сложиться в той или иной сфере общественной жизни. В какой-то мере прогностические сценарии напоминают произведения научно-фантастической литературы. Однако в отличие от фантастов прогнозисты могут обосновать каждый элемент предложенного ими сценария.
Трудно переоценить роль сценария в прогнозном деле. Как правило, только он способен обеспечить увязку частных прогнозных выводов, без чего прогноз нередко теряет смысл. Конечно, в силу разных обстоятельств, приходится прогнозировать отдельно будущее книг и журналов, радио и телевидения, кино и театров и т. д. Однако попытка описать будущее каждого источника массовой информации в полной изоляции от других источников даже у неспециалиста вызовет недоумение. Ведь он прекрасно понимает взаимную связь этих средств массовой информации друг с другом. Только в сценарии, описывающем, например, досуг человека, возникает возможность создать более или менее целостную картину этого среза будущего.

На последней, как, впрочем, и на первой, стадии проекта значение теоретического аспекта исследования особенно велико. Это обстоятельство приводит к тому, что на этих стадиях чрезвычайно значительна роль отдельных ученых (их творческого дарования.

Заметим, что исследователь настоящего и в этом отношении находится в лучшем положении, чем прогнозист, так как он имеет возможность «закрепить» отдельные факторы на постоянных уровнях. Именно на этом методологическом принципе основан анализ роли отдельных социальных факторов с помощью эксперимента, различных статистических методов и т. д. Между тем для прогнозиста «закрепление» тех или иных явлений в будущем на «постоянном» уровне, как правило, носит сугубо нереалистичный характер из-за того, что процесс изменения охватывает буквально все стороны жизни, воображения и интуиции), которые чаще всего самостоятельно или в рамках небольших коллективов подготавливают и теоретическую концепцию прогноза, и его заключительную, синтетическую часть — сценарий.

На промежуточных стадиях, как правило, основные результаты достигаются усилиями крупных отрядов специалистов, особенно если широко используется электронно-вычислительная техника.

Многие проблемы прогнозного проекта решаются итерациями: к одним и тем же вопросам постоянно возвращаются на различных стадиях. Теоретическая концепция в основном формируется на первой стадии, однако поступающая информация и результаты ее обработки заставляют пересматривать ее отдельные аспекты. Точно так же улучшается математическая модель объекта, вносятся изменения в программу прогноза и т. д.

Реальные прогнозные разработки далеко не всегда проходят все описанные пять стадий. В социальном прогнозировании математические модели объекта исследования применяются пока еще очень редко, и поэтому социальные прогнозисты чаще всего пропускают четвертую стадию и синтез всех частных результатов осуществляют на качественном уровне с помощью сценария. Более того, не так уж редко прогнозная работа завершается на третьей стадии, и потребителю выдаются прогнозные выводы частного характера. Наконец, нередко значительно «урезается» объем работ и на первой стадии. Естественно, что во всех этих случаях ценность прогнозных материалов существенно уменьшается.

Избрав в качестве темы данной книги социальную прогностику, автор, однако, смог рассмотреть только ее некоторые проблемы. Основное внимание он уделил методам сбора и обработки прогностической информации, т. е. второй и третьей стадиям прогнозного проекта.

В последние годы было принято много классификаций методов прогнозирования, число которых, по уверению некоторых авторов, можно довести до одной сотни.

Эта цифра является, вероятно, сильным преувеличением и результатом достаточно произвольного зачисления отдельного, редко используемого и часто сомнительного приема в почетный ряд методов прогнозирования.

Тем не менее, аппарат современной прогностики действительно весьма обширен.

Социальное прогнозирование «сегодня» использует для изучения «завтра» в основном социологические методы, экспертные оценки и математические модели.
Социологические методы и особенно экспертные оценки применяются и для сбора, и для первичной обработки прогностической информации, а математические модели почти исключительно для получения частных или общих прогнозных результатов в количественном виде. На практике все три группы методов используются в тесной взаимосвязи друг с другом. – - – - –
Проблемы социального прогнозирования сейчас привлекают внимание широких кругов общественности, и, прежде всего потому, что в социалистическом государстве в принятии управленческих решений различного масштаба принимают участие миллионы людей.

Одной из сфер управления, где особенно велика активность трудящихся масс, является социальное планирование, которое немыслимо без использования результатов прогнозирования.

Л. И. Брежнев на XXIV съезде КПСС подчеркивал, что «...вопросы управления затрагивают не только узкий круг руководителей и специалистов, но и все партийные, советские, хозяйственные организации, все коллективы трудящихся»1.
Растущий интерес широких кругов общественности к проблемам прогнозирования в немалой степени объясняется также тем, что в последние десятилетия резко увеличилось число и объем материалов, содержащих результаты различных прогнозов и ставших доступными населению с помощью средств массовой информации.

В этих условиях можно предполагать, что для массового читателя интерес представляет уже не только характеристика основных задач прогнозирования, но и его технология, современная методика и техника предвидения будущего.

Ознакомление с основами социальной прогностики пополнит знания читателя в сравнительно новой отрасли науки и позволит ему в то же время трезво оценивать материалы прогнозных исследований. Это может быть полезным для него и тогда, когда он участвует в принятии производственных решений, и тогда, когда идет речь о «неофициальных», касающихся только его семьи действиях.

Но может ли читатель без специальной подготовки разобраться в основных методологических и методических принципах социальной прогностики? Автор уверенно дает положительный ответ. Статистика демонстрирует необычайно быстрый рост уровня образования населения. К 1974 году высшее образование в нашей стране получили более 13 миллионов человек, среднюю школу или техникум окончили 47 миллионов. Bсе меньшее значение имеет и то, что значительная часть населения страны непрерывно и различным образом повышает свое образование и уже в силу этого постоянно ориентирована на приобретение новых знаний. Чрезвычайно велика в этом отношении роль средств массовой информации, которые способствуют тому, что элементы современного научного мышления, интеллектуальные результаты научно-технической революции усваиваются миллионами людей.

Автор, строго разграничивая умение что-то делать и понимание того, как это делается, не считает, что его книга может научить читателя заниматься социальным прогнозированием. Однако надеется, что она может помочь пониманию того, что происходит в этой области знания.

Методические проблемы социального прогнозирования рассматриваются в этой книге главным образом на основе практического, в основном отечественного опыта, накопленного в этой области деятельности.

По естественным причинам особенно часто использовались материалы исследований, в которых принимал участие автор.

Здесь уже было высказано мнение о том, каково значение социологических, экспертных и математических методов для успешного прогнозирования.

Здесь имеются в виду — исследование аудитории центральных газет (1966—1970 гг.) и журнала «Советский экран» (1971 г.); опрос городских жителей страны об их отношении к средствам массовой информации (1971 г.), изучение образа будущего у сельских жителей (1973—1974 гг.); экспертный опрос о роли отдельных источников массовой информации в сельской местности в будущем (1974 г.); эксперимент в Гос. библиотеке им. В. И. Ленина для выявления ценностной ориентации ее читателей (1974 г.), экспертные опросы специалистов в области методики социологических исследований (1973—1974 гг.), исследования прогнозных текстов с целью построения общей прогнозной модели (1973—1974 гг.) и др.

Совсем другое дело, удалось ли автору справиться с рассказом об этих методах, сумел ли он реализовать свой замысел и тщательно учесть все плюсы и минусы, присущие тем или иным приемам прогнозирования. Автор, обладая, как ему кажется, известными знаниями и определенным опытом прогнозирования, не решается, однако, предсказать, как оценят читатели доступность изложения, а специалисты — строгость анализа различных методических приемов. И то, что он не в состоянии сделать это,— еще одно свидетельство трудностей прогнозирования, привлечение внимания к которым и является одной из главных задач этой книги.

[page]

Социологические исследования с прогностической ориентацией

Значение исследований социальных связей современные социологические исследования и прогноз

Мы уже писали о том, что для разработки социальных прогнозов нужна обширная информация, и, конечно, в первую очередь социологического характера.

Результаты социологических исследований, которые могут быть использованы для прогноза, можно объединить в две группы. К первой мы отнесем те материалы социологических исследований, которые приобретают прогностическую ценность после их обработки с помощью методов различной сложности. Вторую группу составляют результаты, имеющие по самой своей природе непосредственно прогностический характер (данные о запросах населения, ценностных ориентациях различных социальных групп, личных планах и т. д.).

О социологических исследованиях, нацеленных на получение прямой социологической информации, пойдет речь несколько позже.

А сейчас мы сосредоточим наше внимание на использовании для прогноза тех материалов, которые были получены социологами при решении других, не связанных непосредственно с прогнозом исследовательских задач.

Обращаясь к накопленной социологической информации, прогнозист чаще всего ищет сведения, на основе которых он мог бы построить динамический (или временной) ряд показателей, характеризующих изучаемое им явление. Как бы ни критиковалась экстраполяция (и мы внесем потом свою лепту в эту критику), ни один ученый не решится составлять прогноз явления, не располагая данными о наметившихся тенденциях его изменения.
Методы обработки уже собранной информации для решения новых проблем (или «вторичный анализ») все чаще привлекает внимание социологов. Особо большое значение имеет вторичный анализ для прогнозных разработок.

Именно поэтому для прогнозиста особую ценность представляют те исследования, в рамках которых один и тот же объект изучался в течение ряда лет.

Примером такого исследования могут служить работы В. Шубкина. Им и его сотрудниками получены сопоставимые сведения об изменениях профессиональной ориентации выпускников школ в течение 60-х годов.

<…>

Приведенные сведения позволяют говорить о том, что во второй половине 60-х годов зафиксировано известное уменьшение престижа профессий, связанных с точными и естественными науками (физика, химия, биология, математика) и определенное возрастание престижа гуманитарных профессий (история, экономика, философия, филология), а также — геологов и врачей.

Результаты, полученные Т. Заславской, позволяют выявить динамику мотивов миграции сельского населения Новосибирской области — в % к общему числу названных мотивов (см. табл. на стр.21).

Приведенные данные явно свидетельствуют о возрастании роли миграционных факторов, связанных с неэкономическими мотивами (культурно-бытовым обслуживанием, возможностями получить образование и т. д.), и ослаблении роли мотивов материального характера.

К сожалению, число социологических исследований, позволявших изучать развитие социальных процессов, невелико.

Частично этот недостаток компенсируется вторичным анализом, позволяющим сопоставить результаты исследований, проведенных в разное время различными авторами.

Так, с помощью вторичного анализа можно сравнивать результаты исследований свободного времени трудящихся, осуществленных в разное время Г. Струмилиным, Г. Пруденским, Б. Грушиным, Л. Гордоном и другими авторами.

Следует надеяться, что в будущем социологические исследования будут чаще нацелены на получение сопоставимой информации. Пока же основная информация, используемая для изучения тенденций социального развития, «добывается» органами государственной статистики. В справочных изданиях ЦСУ СССР можно найти социальные показатели, характеризующие процессы в разных сферах общественной жизни.

Особое значение для прогнозных исследований имеют социологические данные о взаимосвязях социальных явлений.

Обратимся к такому явлению, как «духовные потребности населения страны». Прогноз развития потребностей можно основывать на изучении изменений различных показателей, характеризующих этих потребности. Немалую пользу может дать анализ расходов населения на приобретение культурных благ, посещений различных культурно-просветительских учреждений (кино, театров, библиотек), подписки на периодические издания и т. д.

Однако обоснование прогнозных предположений исключительно по изменениям показателей сопряжено с большими опасностями. Они возникают из-за того, что зафиксированная исследователями тенденция может измениться в любой момент времени.
Вот данные о динамике кинопосещений в СССР (в расчете на одного жителя): 1950 г.— 6, 1960 — 17, 1965 — 19, 1970 — 19, 1971 – 19, 1972 – 18, 1973 – 181.

На их основе можно выдвинуть две гипотезы. Согласно одной из них, следует исходить из стабильного характера кинопосещаемости и рассматривать уменьшение посещаемости в 1972 и 1973 годах, как случайное. Согласно другой гипотезе, нарушение стабильного уровня в этот период следует трактовать как начало снижения кинопосещаемости. Однако строить прогноз лишь на приведенных данных довольно опасно. Именно поэтому для прогнозирования кинопосещаемости крайне важно знать характер влияния на нее различных факторов. Известна, в частности, сильная зависимость кинопосещений от возраста, образования, жилищных условий, наличия телевизора и т. д. Между тем прогноз изменения уровня образования, возрастной структуры населения, жилищных условий и других факторов является достаточно реальным делом. Поэтому исследования упомянутых выше зависимостей могут помочь сделать прогноз спроса на услуги кинотеатров более эффективным, чем прямое экстраполирование на основе динамического ряда.

Советская социология накопила обширные сведения о социальных взаимосвязях различных сфер жизни. Эти сведения могут быть использованы в прогнозировании. Прогнозиста особо интересует та информация, которая позволяет выявить определенные противоречия, новые проблемы, конфликтные ситуации. И это понятно, так как усилия общества будут направлены, прежде всего, на их решение.

Так, например, повышение уровня образования, рост материального благосостояния резко усилили в последнее десятилетие привлекательность творческих видов трудовой деятельности. В связи с этим возник ряд новых проблем, в частности связанных с трудоустройством молодежи. Очевидно, что при составлении прогноза социального развития необходимо учитывать, что государство в ближайшее время предпримет ряд энергичных мер, направленных на решение этих проблем.

Использование информации о социальных зависимостях требует, чтобы прогнозист рассматривал интересующее его явление как систему, подвергающуюся воздействию всевозможных внешних по отношению к ней факторов.

Получив сведения о том, как внешние факторы (или факторы-аргументы) Xj, Хг, Хз влияют на явление У (фактор-функция) и установив предварительно, как изменяются факторы-аргументы, прогнозист может рассчитывать на то, что ему удастся пролить свет на динамику явления в будущем.

Конечно, если прогноз изменений Xi, Хг, Хз столь же труден, как и непосредственный прогноз явления Y, то тогда мы нисколько не облегчим задачу прогноза и поддадимся самообману, отсылая от Понтия к Пилату. Если же положение иное, то изучение связей между социальными явлениями может заметно способствовать прогнозу. Поясним это на примере.

Прогнозирование динамики духовных потребностей на длительный период представляло бы сверхсложную задачу, если бы от потребности образовывали замкнутую, полностью автономную подсистему, развитие которой определялось бы исключительно творческой деятельностью создателей культурных ценностей и внутренней эволюцией запросов потребителей этих ценностей. В действительности же духовные потребности представляют собой открытую подсистему, динамика которой в огромной степени зависит от изменений, происходящих в сфере экономики, социальной структуры общества, науки, идеологии, политики, т. е. от внешних (или относительно независимых) по отношению к духовным потребностям переменных. Духовные потребности являются по отношению к ним зависимыми переменными. Важно при этом учитывать, что изменения в экономике, науке и других областях оказывают влияние на духовные потребности со значительным запаздыванием (с так называемым лагом). Это связано с тем, что психологический процесс формирования и развития потребностей является относительно длительным. Благодаря этому обстоятельству и возникает возможность использовать результаты социологических, экономических, демографических и других исследований для прогнозирования эволюции духовных потребностей на более или менее длительный период.

Что же касается переменных, характеризующих, например, процессы, происходящие непосредственно в сфере создания произведений литературы и искусства, то прогнозирование динамики этих переменных из-за их уникального характера представляет собой чрезвычайно трудную задачу. Ясно одно, что духовные потребности населения страны могут гораздо быстрее расти (при прочих равных условиях), если идейный и эстетический уровень создаваемых ценностей культуры будет постоянно повышаться.

Из многочисленных факторов, способных повлиять на динамику духовных потребностей, сконцентрируем наше внимание только на уровне материального благосостояния и образования населения страны. Нам представляется, что на этих примерах нам удастся показать прогностические возможности, содержащиеся в материалах традиционных социологических исследований.

[page]

Уровень материального благосостояния и его влияние на духовные потребности

Во многих социологических исследованиях изучалась структура потребления различных групп населения. В результате выявлены важные закономерности, касающиеся влияния уровня благосостояния на удовлетворение различных потребностей.

Давно установлено (в литературе обычно ссылаются на закон Энгеля), что с увеличением доходов уменьшается доля расходов на продовольственные товары и возрастают расходы на промышленные товары.

Характерные данные приведены В. Майером о совместном влиянии социально-профессионального фактора и уровня дохода на структуру потребления (в % к итогу по каждой социальной группе).

Эти выводы могут быть получены и на основе анализа статистической информации. Доля продовольственных товаров в общем объеме товарооборота государственной и кооперативной торговли уменьшилась с 63% в 1940 году до 54% в 1973 году, а доля промышленных товаров выросла соответственно с 27% до 46%.

Рост доходов населения ведет к активному возрастанию расходов на блага, связанные с удовлетворением духовных потребностей. Из всех промышленных товаров особенно быстро растут расходы на товары культурного назначения. Так, если расходы на непродовольственные товары возросли в 1973 году по сравнению с 1940 годом в 7 раз, то расходы па радиоприемники и радиолы — в 33 раза.

Возрастание уровня дохода сказывается не только на обеспеченности населения благами культурного назначения, но и по целому ряду очевидных причин заметно влияет на все показатели, характеризующие интенсивность удовлетворения духовных потребностей. Примечательны в этом отношении результаты, полученные Л. Гордоном и Э. Клоповым, изучавшими свободное время городских рабочих.

Согласно этим результатам возрастание дохода примерно в 155—2,0 раза увеличивает для некоторых групп рабочих (с учетом их семейного положения) в 3—4 раза посещаемость зрелищ, затраты времени на образование и т. д.

Данные о влиянии уровня дохода на структуру потребностей населения имеют известную прогностическую ценность. Очевидно, что быстрый рост нашей экономики будет способствовать возрастанию степени удовлетворения духовных потребностей советских людей и является одним из условий их дальнейшего развития.

В Директивах XXIV съезда КПСС отмечалось: «В связи с ростом доходов повышаются культурные запросы широких слоев населения, возникают новые потребности»2. Так как советская экономика будет развиваться высокими темпами и в будущем, то можно с уверенностью прогнозировать резкое возрастание роли и интенсивности удовлетворения духовных потребностей населения СССР.

Это означает, в частности, что в течение последней трети XX века спрос населения на блага культурного назначения будет расти особенно быстрыми темпами. В ближайший исторический период произойдет первоначальное насыщение этими благами, и практически каждая семья будет обладать радиоприемниками, телевизорами, магнитофонами. В этих условиях резко возрастет требовательность к качеству духовных благ и интерес к новым техническим средствам потребления этих благ (кассетное кино, «телевизионное чтение» и т. п.). Рост общего благосостояния населения будет в огромной степени ослаблять различие в удовлетворении духовных потребностей между лицами с разным уровнем дохода, между жителями городов и деревень и различных регионов страны.

Повышение доходов населения, развитие сферы услуг и системы детских учреждений существенно увеличит фонд свободного времени женщин и создаст более благоприятные условия для повышения их культурного уровня, что скажется и на преодолении различий в этой же области между мужчиной и женщиной.

Таковы некоторые прогнозы развития духовных потребностей, основывающиеся па Изучении роста благосостояния.

[page]

Динамика образования и прогноз

Огромную прогностическую ценность имеют социологические исследования, позволяющие установить влияние уровня образования на различные стороны жизни людей. Этими исследованиями твердо установлено, что уровень образования является одним из самых сильных факторов, влияющих на деятельность человека почти во всех сферах жизни.

Более того, зафиксированное социологами влияние на поведение людей ряда других факторов (местожительство, доход, вид деятельности) в значительной степени можно объяснить опять-таки различиями в образовании.
Уровень образования в нашей стране в послевоенный период, возрос в 5—6 раз. Об этом свидетельствуют такие данные:

Не вызывает сомнения, что уровень образования в СССР будет расти.

Более того, имеются веские основания считать, что недалекое будущее станет периодом настоящего «образовательного взрыва», когда господствующим будет непрерывное образование для большинства членов общества.

В решениях XXIV съезда партии дальнейшее повышение уровня образования и квалификации трудящихся рассматривается как одна из важнейших задач страны на предстоящий исторический период.

В условиях, когда прогнозист твердо может исходить из тенденций роста уровня образования населения, он получает реальную возможность предсказать характер ряда важных изменений в образе жизни людей. В частности, представления о динамике образования позволяют высказать ряд предположений, касающихся развития духовных потребностей.

Авторы исследований свободного времени в полном согласия друг с другом утверждают, что с повышением уровня образования заметно возрастет часть свободного времени, используемая для потребления духовных благ, для участия в культуре (контакты со средствами массовой информации, творческие виды самодеятельности, самообразование). В то же время уменьшается роль таких способов времяпрепровождения, как бездеятельный отдых, игры типа домино и карты, не говоря уже об антисоциальных занятиях.

<...>

Повышение уровня образования до полного среднего сопровождается возрастанием затрат на «участие в культуре» более чем в 2 раза. Продолжается ли этот процесс при переходе от среднего образования к высшему?

Материалы наших и других исследований позволяют утверждать, что с переходом от среднего образования к высшему потребление культурных ценностей продолжает нарастать, хотя по всей вероятности не столь стремительно, как на предшествующем этапе.

В пользу этого тезиса говорят результаты опроса горожан об отношении к средствам массовой информации, проведенные в 1971 году, а также ряд других исследований.

Так, согласно данным исследования 1971 года, затраты времени на контакты со средствами массовой информации при переходе от среднего образования к высшему возрастают примерно на 1/10.

Повышение уровня образования многосторонне влияет на развитие духовных потребностей. Нам придется ограничиться только одним аспектом этой проблемы — влияние этого фактора на контакты со средствами массовой информации.

[page]

Уровень образования и отношение к средствам массовой информации

Заметим уже здесь, что повышение образования часто ведет к увеличению контактов со всеми средствами массовой информации. Однако все-таки наибольшее значение имеет влияние уровня образования на выбор отдельных источников информации.

Социологические исследования показывают, что лица с высоким уровнем образования проявляют по сравнению с лицами, имеющими низкое образование, существенно более интенсивный интерес к печатным источникам информации и меньший — к аудиовизуальным источникам.

<...>

Примечательно, что с повышением уровня образования затраты времени на продолжение образования не уменьшаются, как можно предположить, а возрастают, часто вплоть до получения высшего образования. Так, рабочие, имеющие 8—9 классов образования, тратят на дальнейшее образование в четыре раза больше времени, чем те, кто окончил только начальную школу. Эта закономерность единодушно зафиксирована многими исследователями. Попытка объяснить это явление, напоминающее так называемый закон Токвиля, была предпринята автором в книге «Социология для всех», М., «Советская Россия», 1970, стр. 119—120,

Эти данные явно демонстрируют существенные различия в системе предпочтений лиц с высоким и низким уровнем образования.

Если использовать, наряду со сведениями о частоте обращения к различным средствам массовой информации, также данные о временных затратах на контакты с ними, то картина будет еще более разительной.

Эти данные ясно показывают, в каком направлении влияет уровень образования, когда заходит речь об интересе к различным средствам массовой информации.

Эти выводы подтверждают и опросы, проведенные Б. Фирсовым, В. Стельмах, Г. Хмарой, Л. Гордоном, Э. Клоповым и другими исследователями.

На основе этих выводов социальный прогнозист может с полным основанием предвидеть, что в течение ближайших десятилетий на фоне повышения уровня образования населения спрос на печатную продукцию будет неизменно расти. Можно предполагать, что многие группы населения будут увеличивать затраты времени на чтение.

[page]

Телевидение и образование зрителя

Можно ли на основе приведенных материалов утверждать, что повышение уровня образования приведет к ослаблению роли телевидения в жизни людей? На этот вопрос следует ответить скорее отрицательно.

По данным Б. Фирсова (1969 г.), среди «весьма увлеченных зрителей» (смотрят телевизор более 15 часов в неделю) 57% лиц с образованием ниже среднего и У /0 — с законченным высшим. В то же время среди «весьма умеренных» телезрителей (до 3 часов в неделю) первая группа составляет X, а вторая —Y. Б. Фирсов. Ваше мнение о телевидении. М., 1969. (Комитет по радиовещанию и телевидению).

Для оценки (конечно, самой приблизительной) места телевидения в жизни населения и отдельных его групп мы использовали, как и другие авторы, показатель, характеризующий средние затраты времени на телесмотрение в сутки.

Изменение этого показателя в течение последней четверти XX века, в основном, будет зависеть от того, как, во-первых, будет расти число владельцев телевизоров, во-вторых, как будут изменяться затраты времени на телесмотрение у лиц с относительно высоким и низким уровнем образования и, в-третьих, как будет меняться численное соотношение между этими двумя категориями населения. Серьезное влияние на динамику средних затрат времени на телесмотрение может оказать также изменение возрастной структуры населения.
Не вызывает ни малейших сомнений, что возрастание числа семей, имеющих телевизор, будет способствовать увеличению средних затрат на телесмотрение. Конечно, лица, не имеющие телевизор, также нередко выступают в качестве телезрителей, однако на телесмотрение они тратят, как показывают различные исследования, примерно в 5 раз меньше времени, чем владельцы телевизора. Число семей, имеющих телевизор, увеличивается чрезвычайно быстро. В течение 60-х годов обеспеченность семей телевизорами возросла более чем в 6 раз (с 8% до 51%). К началу 1974 года этот показатель составил уже 67 %3, а в 1975 году в соответствии с директивами XXIV съезда партии он должен быть доведен до 72%4. В течение ближайшего периода (с учетом распространения зоны уверенного приема передач на всю страну) будет обеспечено, как это отмечалось на XXIV съезде партии, практически полное насыщение потребностей населения в телевизорах. Очевидно, что после того, как обеспеченность в телевизорах достигнет максимума, процесс увеличения средних затрат времени на телесмотрение, благодаря первому фактору.

Известно, что пенсионеры тратят на телепередачи в несколько раз больше времени, чем люди средних возрастов.

Возрастание числа лиц пожилого возраста может поэтому само по себе вызвать при определенных условиях увеличение средних затрат времени на телесмотрение.

Не вызывает сомнения и характер влияния третьего фактора. Соотношение лиц с низким и высоким уровнем образования будет, конечно, меняться в пользу высокообразованных. А именно это обстоятельство, при прочих равных условиях (но только так!), способствует, как уже подчеркивалось, снижению затрат времени на телесмотрение.

Наибольшие трудности вызывает определение роли второго фактора, т. е. изменение поведения телезрителей с разным уровнем образования.

Некоторые обстоятельства будут явно способствовать снижению затрат времени на телесмотрение у тех, кто уже давно имеет телевизор, независимо от уровня образования. Мы имеем в виду повышение степени доступности (в условиях роста материального благосостояния) ряда других, особенно активных способов проведения досуга — спорта, различных творческих занятий. Повышение уровня образования усиливает (наряду с чтением) привлекательность этих занятий. Примечательно, что, отвечая на вопрос «Как бы Вы использовали свое свободное время, если бы его у Вас било больше?», выразили пожелание больше смотреть телевизор только 6% жителей Острогожска, в то время, как пожелание больше читать высказало 40%. Примерно такие же результаты были получены в свое время Б. Трушиным.

В то же время имеются обстоятельства, способствующие и известному возрастанию времени на телесмотрение опять-таки у всех групп населения. Особенное значение в этой связи имеет научно-технический прогресс, который обеспечит широкое распространение цветного, многоканального кабельного телевидения, увеличение размера экрана, использование видеомагнитных кассетных записей и т. д.

До сих пор мы говорили о факторах, одинаково влияющих (с положительным или отрицательным знаком) на телевизионное поведение всех образовательных групп. А теперь поговорим отдельно о каждой группе.

Имеющиеся данные разрешают утверждать, что затраты времени на телесмотрение у лиц со сравнительно невысоким уровнем образования в ближайший период будут увеличиваться. В своей основе этот процесс следует приветствовать, так как он в значительной степени будет происходит за счет дальнейшего сокращения роли малосодержательных, бесполезных для развития личности, а порою и вредных для нее и общества занятий.

Заметим в связи с этим, что телевидение оказывает противоречивое воздействие на образ жизни людей. В частности, в силу неравномерного качества передач, оно стирает в сознании части зрителей различия между высокохудожественными и слабыми в эстетическом отношении произведениями литературы и искусства. Как показывают, например, исследования Б. Фирсова, телевидение нередко отвлекает людей от важных видов деятельности, иногда даже сокращая время сна, вредит здоровью. К отрицательным сторонам телевидения относится и то, что оно способствует распространению пассивных форм отдыха и требует (например, по сравнению с чтением) гораздо меньше интеллектуальных и волевых усилий.

Телевидение в ряде случаев действительно наносит ущерб чтению и некоторым другим занятиям. Согласно материалам различных исследований, часть опрошенных считает, что они после приобретения телевизора стали читать меньше.

Проведенный социологами Гос. библиотеки им. В. И. Ленина при нашем участии опрос сельских жителей РСФСР также выявил, что примерно половина сельских жителей полагает, что теперь они читают меньше, чем раньше.

Несмотря на все эти минусы, требующие безусловно пристального внимания со стороны общества и активных контрмер, интегральная оценка роли телевидения в социалистических странах будет несомненно положительная. В активе телевидения — приобщение к культуре миллионов людей с низким уровнем образования, резкая активизация общественной и политической активности огромных масс населения, обеспечение доступа населения к дефицитным культурным благам (вроде столичных театров), создание новых перспективных форм образования и многое другое.

Антагонизм между чтением и телесмотрением, кино и телевизором часто носит относительный характер. Имеются веские основания считать, что телевидение нередко стимулирует интерес к печатным источникам информации, к кино, к активной общественной деятельности и т. д.

В этой связи особый интерес представляют выявленные социологами Гос. библиотеки им. В. И. Ленина группы лиц, представляющих одновременно активных телезрителей и активных читателей книг. Среди опрошенных жителей Острогожска эта группа оказалась самой многочисленной — 38%. Группа же лиц, являющихся пассивными телезрителями и активными читателями — 8 %, активными телезрителями и пассивными читателями— 28%2. Исследования социологов из ГДР также показали, что в ряде случаев телевидение активизирует интерес к книгам.

Столь же примечательны и полученные нами в ходе опроса городского населения данные о взаимоотношениях кино и телевидения. При обработке материалов этого опроса были выделены два типа кинозрителей: активные, посетившие кинотеатр свыше 50 раз в год, и пассивные, побывавшие в кинотеатре менее 30 раз. Оказалось, что активные кинозрители заметно превосходят пассивных и по интенсивности телесмотрения, а также чтения журналов и газет. Средний уровень образования в первой группе — 10 классов, во второй — 8, доля лиц с высшим образованием соответственно 16% и 9%.

Несколько слов о перспективах эволюции затрат времени на телесмотрение у лиц с наиболее высоким уровнем образования. Некоторые считают, что при составлении прогноза о роли телевидения в 2000 году следует просто предположить, что тогда станет почти всеобщим тип телевизионного поведения, который сейчас характерен, главным образом, для лиц с высшим образованием. Если бы такая точка зрения была бы правильна, это бы означало, что в течение предстоящего периода происходило бы снижение средних затрат времени на телесмотрение.

Однако этот прогноз можно было бы считать обоснованным, если можно было бы исходить из того, что отношение к телевидению, сложившееся к настоящему времени у упомянутой выше категории лиц, в течение ряда десятилетий не будет меняться. Но такое предположение выглядит маловероятным. Прежде чем высказать некоторые соображения на этот счет, следует несколько детальней, чем это было сделано до сих пор, разобраться в различиях «телевизионного поведения» двух крайних образовательных групп.

Заметим, прежде всего, что кэгда выше подчеркивались особенности отношения к телевидению лиц с разным уровнем образования, то во внимание принимались, главным образом, данные об относительной роли телевидения по сравнению с другими источниками информации, и прежде всего с печатью. Напомним, что на телесмотрение у горожан с начальным образованием приходится, по нашим данным, 51% всех временных затрат на потребление массовой информации, и только 37% у лиц с высшим образованием.

Однако, если обратиться к данным о частоте обращения к телевизору и к временным затратам в абсолютном выражении (в минутах), то различия между обеими группами будут значительно меньше. Ежедневно смотрят телевизор, по данным опроса 1971 года, примерно 65% горожан с начальным и 56% лиц с высшим образованием. Примерно такова же разница между показателями временных затрат: 63 минуты и 56 минут.
Наличие известной противоречивости между данными о роли телевидения в жизни высокообразованных людей и данными о частоте контактов с ним и соответствующих затрат времени объясняется тем, что указанная категория лиц тратит, как уже отмечалось, в целом существенно больше времени на контакты <ж средствами массовой информации, чем лица с низким образованием.

Человек с высшим образованием, как видно из примера, тратит на телевизор несколько больше времени, чем с начальным образованием.

Не удивительно, что телевидение (как и радио) объединяет в одну аудиторию практически все группы населения страны.

Опрос горожан (1971 г.) выявил, что первые места по популярности во всех образовательных группах занимают одни и те же передачи. Сильную близость интересов к телепередачам у различных образовательных групп зафиксировали и другие авторы. Так, например, из телевизионных передач во всех группах па первые места вышли художественные фильмы, трансляции спектаклей, концертов и спортивных состязаний. Из радиопередач у всех групп на первом месте последние известия, а также музыкательные и развлекательные передачи.

Телевидение является сегодня столь же органическим элементом досуга людей как с высшим образованием, так и с более низким уровнем образования, хотя значимость этого элемента все-таки у первой группы существенно ниже, чем у второй. На наш взгляд, затраты времени на телесмотрение у наиболее образованной части населения страны будут в течение ближайших 10—15 лет расти главным образом в связи с новыми возможностями телевидения, расширением его функций, возрастанием числа программ, учитывающих интересы отдельных групп телезрителей.

Конечно, наиболее вероятно, что темпы роста этих затрат будут невысокими (ведь в сутках всего 24 часа!), при этом конкретная величина этих темпов будет зависеть от качества и разнообразия телепередач. Лица с высшим образованием существенно требовательнее к телепередачам, чем зрители других образовательных групп.

Каковы итоговые предположения о динамике средних затрат времени на телесмотрение, в будущем, имея в виду существование отмеченных выше противоречивых тенденции, касающихся роли телевидения в жизни людей на пороге XX и XXI века? Этот же пример может быть использован и для объяснения характера возможного развития в будущем: при определенном увеличении затрат времени на телесмотрение, роль этого вида занятия может несколько уменьшиться.
Например, до данным проведенного сектором социальных исследовании Института этнографии АН СССР (зав. сектором К). Арутюняп) опроса жителей Казани все передачи подряд смотрят 26% зрителей с образованием, а классов и только 7% — с высшим образованием. (Социальной и национальное, опыт этносоциологических исследований, стр. 260). Телезрители Ленинграда с высшим образованием дали более низкую оценку по сравнению со зрителями, имеющими начальное образование, 12 передачам из 13, выделенных в анкете.

В то же время повышение общеобразовательного и культурного уровня населения должно вызвать заметные изменения в структуре телепередач, значительное повышение их качества, проявление новых форм контактов со зрителями, существенное возрастание роли передач, предназначенных для отдельных групп населения.

[page]

Изменения в структре интересов к печати

Выше утверждалось, что в ближайший исторический период в результате повышения уровня образования будет нарастать интерес к печатным источникам. Вместе с тем не следует забывать, что печать включает в себя столь разные средства массовой информации, как газеты, книги и журналы. С повышением образования отношение к каждому из этих видов печати меняется по-разному.

Повышение образования наиболее последовательно сказывается на чтении журналов и в наименьшей степени на чтении газет. Различия между тремя видами печатных источников особенно ярко проявляются при переходе от среднего образования к высшему (опрос горожан в 1971 году):

Согласно другим результатам, полученным социологами гос. библиотеки им. В. И. Ленина, с повышением уровня образования от начального к высшему частота обращения к журналам возрастает в 1,6 раза, в то .время как для книги этот показатель равен 1,2, а для газет — 1,0.

Таким образом, чтение журналов находится в особой зависимости от уровня образования. Более углубленный анализ проблемы подтвердил это предположение. Нами были выделены активные читатели журналов, к которым были отнесены те, кто затратил на чтение журналов накануне дня опроса более одного часа. Оказалось, что уровень образования активных читателей журналов намного выше, чем у всей совокупности опрошенных. Так, почти 20% всех активных читателей имеет высшее образование (законченное и незаконченное). Среди всех опрошенных доля лиц с таким образованием составила 13%, а среди лиц, мало читающих журналы,— 10%. Примечательно, что активные читатели журналов менее интенсивно читают книги, чем другие категории опрошенных.

Существование известного конфликта между книгами и периодикой и разрешение его в пользу журналов при повышении уровня образования — в значительной степени объясняется особой ролью свободного времени в жизни людей. В условиях ограниченного свободного времени лица с высоким уровнем образования чаще обращаются к журналам, чем к книгам. Не случайно, что среди активных читателей книг намного больше пенсионеров, чем среди тех, кто читает книг относительно мало (32% против 24%). В то же время среди пассивных читателей книг явно преобладают женщины (62% против 46%).

Известные преимущества периодики над книгой в значительной степени объясняются не только тем, что журналы сочетают оперативность и фундаментальность изложения, но и тем, что именно они в большей степени, чем другие источники информации, учитывают запросы отдельных групп населения. С 1940 года по 1973 год тиражи журналов увеличились в СССР в 12,4 раза, тиражи газет — в 4,1, книг — в 3,6 раза. Аналогичная тенденция характерна и для США.

Сравнение данных, полученных В. Патрушевым в 1965 году и нами в 1971 году, также показывает, что затраты времени на чтение журналов росли быстрее, чем на все другие средства массовой информации. Так, в 1965 году городской житель в среднем тратил на чтение журналов 6 минут в день, в 1971 году — 13 минут (рост в 2 раза). Между тем временные затраты на телевидение увеличились только в 1,5 раза (42 минуты и 60 минут), на чтение газет — примерно на 10% (19 минут и 21 минута).

Это дает основание полагать, что спрос на журналы и в будущем будет расти более быстрыми темпами, чел в целом на печатную продукцию.

[page]

Уровень образования и интересы потребителей массовой информации

С повышением уровня образования явно происходит расширение спектра читательских интересов. Политическая информация, официальные материалы, события за рубежом, статьи на темы морали практически в равной мере интересуют не менее, чем 3Д всех читателей газет. Совсем иначе обстоит дело со статьями по экономике, науке, литературе и искусству. Интерес к этим материалам четко возрастает с повышением уровня образования.

Наши данные дают основание полагать, что первая критическая точка, отделяющая друг от друга читателей с разным образованием, находится на границе между лицами с минимальным образованием (до 4 классов) и с более высоким уровнем образования. Только после достижения этой точки читатель начинает проявлять устойчивый интерес к материалам, выходящим за пределы его повседневных забот, а также к материалам, уже содержащим обобщения, типизацию и т. д.

Для того чтобы возник серьезный интерес к проблемам экономики и науки, необходимо уже среднее образование. Статьи о литературе и искусстве становятся объектом внимательного чтения очень часто только после получения высшего образования. В целом наиболее существенный скачок происходит после получения среднего образования. Именно этот уровень образования открывает индивидууму возможность максимально использовать материалы, публикуемые центральной печатью. Дальнейшее развитие образования не сказывается уже столь резко на структуре читательских интересов.

Наши материалы, полученные в ходе исследований аудитории центральных газет, полностью подтверждают результаты В. Стель-мах и ее коллег. Они зафиксировали, например, четкое возрастание интереса к научно-популярной литературе в зависимости от уровня образования (доля лиц, читающих эту литературу в % к опрошенным по каждой группе):

Сильное влияние оказывает уровень образования и на читательские оценки. Повышение образования в абсолютном большинстве случаев усиливает требовательность к информации.

Так, например, доля читателей центральных газет, неудовлетворенных качеством газетных материалов, по мере повышения уровня образования возрастала (если сравнивать крайние группы)

Образование самым заметным образом сказывается и на отношении к произведениям художественной литературы. С его повышением не только усиливается интенсивность чтения их, но и существенно меняются сами интересы. Так, нами установлено, что с повышением уровня образования особенно резко нарастает интерес к современной проблематике. Об этом свидетельствуют, в частности, результаты опроса горожан в 1971 году. Произведения советских авторов, изданные в 1957—1970 годах, назвали среди понравившихся 22% горожан с образованием до 7 классов, 35°/о — со средним образованием и 45% — с высшим образованием. Примечательно и нарастание с повышением образования интереса к зарубежной классической литературе (соответственно 6, 13 и 17%). Такие же выводы были получены нами и в другом исследовании, в ходе которого опросу подверглись читатели центральных газет.
Для читателей с низким уровнем образования часто характерна нетребовательность при выборе книг и их оценке. Именно в силу этого нередко возникает ситуация, при которой читатель дает высокую оценку любой прочитанной им книге. Из 2600 опрошенных подписчиков «Труда» (1967 г.) назвали в качестве понравившихся им из числа прочитанных за последнее время 1000 произведений. Это означает, что каждый второй или третий читатель называл новое произведение, положительно им оцениваемое.

В то же самое время с повышением уровня образования из-за возрастания требовательности резко сокращается число произведений, получающих высокую оценку, уменьшается распыление читательских оценок и происходит «интеграция» вкусов.

Исследования кинозрителей также четко установили, что с повышением уровня образования резко меняется их вкус, интерес к фильмам различного характера.

Наиболее основательные выводы о роли образования в этой сфере получены коллективом социологов во главе с Ю. Семеновым. Близкие результаты получены и нами во время изучения аудитории читателей центральных газет и читателей журнала «Советский экран» (1966—1971 гг.). В ходе упомянутых исследований выяснено, что с повышением уровня образования возрастает ориентация на проблемные и дискуссионные фильмы, на фильмы с высокими эстетическими достоинствами и в то же время снижается интерес к развлекательным и сентиментальным фильмам. Вместе с тем некоторые типы фильмов пользуются одинаковой популярностью у всех групп зрителей, независимо от уровня образования, например, фильмы, в которых выступают известные актеры, фильмы на исторические и моральные темы.

Уровень образования выступает и как сильный фактор, определяющий оценки радиослушателей и телезрителей. Проведенные исследования также однозначно свидетельствуют о повышении требовательности к передачам с ростом уровня образования.

Сильное влияние уровня образования на структуру интересов читателей, слушателей, зрителей, на их оценки качества книг, статей и передач дают основания полагать, что развитие всей системы средств массовой информации в будущем будет сопровождаться постоянным повышением качества информации. Именно такие задачи поставлены перед средствами массовой информации на XXIV съезде партии.

[page]

Некоторые методические итоги

Результаты социологических исследований о влиянии уровня образования на структуру духовных потребностей имеют огромную прогностическую ценность. Они позволяют обеспечить уровень прогнозов достаточно высокой степени конкретности.

Вместе с тем опасно переоценивать результаты социологических исследований в указанном отношении. Было бы неправильно механически распространять (как уже отмечалось на примере телевидения) те или иные особенности поведения ныне живущих людей с высоким уровнем образования на будущее и считать, что все дело сведется к тому, что тогда структура духовных потребностей всей массы населения будет аналогична структуре потребностей наиболее образованной части общества в настоящем.

В действительности, быстрым изменениям под влиянием множества факторов будет подвергаться и образ жизни лиц с высоким уровнем образования. Особое значение будет играть процесс стирания различии между умственным и физическим трудом, приобщение к высшим уровням образования и культуры всех трудящихся.

Образование является одним из ключевых факторов, изучение которых необходимо для разработки прогнозов. В каждом прогностическом проекте число таких факторов — переменных — исчисляется десятками. Выяснение уже сложившихся взаимосвязей каждого из них с различными социальными явлениями — задача трудоемкая.

Не менее сложно анализировать и тенденции изменения ключевого фактора. В этом отношении образование является «легким фактором», так как повышение его уровня в ближайшем будущем не вызывает сомнения. Исходя из этого, а также имея информацию о его влиянии на различные стороны жизни, мы и получаем возможность осуществлять прогнозы. Прогноз же динамики многих других факторов гораздо более сложен. Так, социологическими исследованиями установлено существенное влияние рода занятий, профессий на отношение к источникам информации. Своп характерные черты имеют контакты со средствами массовой информации, скажем, инженеров и учителей, специалистов в области общественных и естественных наук и т. д. Наш прогноз развития системы средств массовой информации существенно обогатился бы, если мы имели бы точные данные о профессиональной структуре общества к концу века. Однако получение их намного более трудное дело, чем прогноз уровня образования населения.

Поэтому к сложностям изучения связей ключевого фактора с другими явлениями прибавляются трудности прогнозирования динамики самого фактора.

Все это говорит о том, что прогностические разработки даже па качественном уровне (вроде влияния роста образования на отношение к различным источникам информации) представляют собой нелегкую проблему. Что же касается получения количественных прогнозов, то эта задача на несколько порядков труднее. Ее решение предполагает использование математических моделей различных типов. Только с их помощью можно предпринять попытку увязать друг с другом, динамику различных факторов и получить количественные оценки с той или иной степенью приближенности.

[page]

Изучение потребностей

Нами была предпринята попытка показать прогностическую ценность традиционных социологических исследований.

В последнее время в связи с возрастанием роли социального прогнозирования возникла необходимость организации социологических исследований с прямой прогностической ориентацией.

В этих исследованиях основное внимание направлено на изучение потребностей и формирующихся на их основе целей участников социального процесса (индивидуума, социальных групп и организаций).

Исследования этого характера во многих отношениях, и прежде всего по степени достоверности получаемых результатов уступают социологическому анализу, основывающемуся на изучении реальных действий людей.

Однако нельзя упускать из виду, что использование для прогнозов только фактологической, событийной информации может привести к неверным выводам.

Дело в том, что на выбор того пли иного варианта поведения влияют конкретные условия, в которых находится человек. Ясно, например, что структура потребления зависит не только от вкусов потребителя, но и от его денежных доходов и наличия товаров в продаже. В набор приобретенных товаров не могли, например, войти те, что отсутствовали на прилавке. Можно ли в этих условиях, зафиксировав отсутствие их в структуре потребления, сделать вывод о том, что они не нравятся данному индивидууму или группе людей?

Совершенно очевидно, насколько опасно было бы для лиц, планирующих работу торговых организаций, делать выводы только на основе сложившегося поведения покупателей.

Одной информации о действиях людей недостаточно для составления социальных прогнозов. Необходимо исследовать процесс формирования потребностей и целей у различных групп населения страны.

Вместе с тем следует иметь в виду, что эти исследования наибольшее значение имеют для кратко- и среднесрочного прогнозирования.

Что касается долгосрочного прогноза потребностей населения, то при его составлении решающую роль играет анализ развития производительных сил общества, хода научно-технического прогресса, изменений социальных отношений и социальных институтов. Потребности людей, в конечном счете, определяются этими факторами.

Современная социология и социальная психология используют множество понятий для психологической характеристики человека. Эти понятия часто взаимно пересекаются, недостаточно четко отдифференцированы, а иногда просто дублируют друг друга. Понятийное «богатство» в этом случае сильно мешает исследованиям, взаимопониманию ученых, часто порождает путаницу и т. д.

Такая ситуация возникла, видимо, в силу нескольких причин. Во-первых, при рассмотрении различных аспектов мотивации исследователи оперируют большим числом критериев. В частности, они должны учитывать, какого рода реальность описывается данным понятием, относится ли данное явление к сфере сознательного или бессознательного (подсознательного), случайно ли оно или устойчиво, носит ли априорный (по отношению к действию) или апостериорный характер, действует ли оно на человека положительно или отрицательно, идет ли речь о потенциальных или актуализированных аспектах. Вместе с тем исследователи стремятся учесть и степень конкретности данного психического явления, его значимость в процессе принятия решения.

Другой причиной, объясняющей терминологическое изобилие, можно считать большой интерес различных отраслей науки к проблемам психики. Каждая из них прибавляет свои термины, необходимые, по мнению ее представителей, для изучения данной проблемы. Наконец, известное значение имеет и слабая формализация социально-психологических исследований, что позволяет отдельным авторам легко вводить все новые и новые понятия, не беспокоясь о том, в каком соотношении они находятся с категориями, уже вошедшими в обиход.

Автор далек от того, чтобы предпринять попытки к упорядочению существующей терминологии. Более того, он понимает, что ему не удалось избежать известного дублирования некоторых понятий. Однако из всего множества понятий он использует в основном только некоторые, а именно «потребность», «ценностные ориентации», «установки», «планы». Другие, и в частности понятие «интерес», в данной работе не рассматриваются.

[page]

Проблема потребности и прогностические исследования

Ключевое значение в социологических исследованиях с прогностической ориентацией имеет понятие потребности. В самом общем виде потребность можно трактовать как такое состояние, при котором организм (биологический или социальный) испытывает нужду в определенных условиях, необходимых для его нормального функционирования и развития.

Потребность является фундаментальным условием существования организма, а для человека — предпосылка его жизнедеятельности.

Материалистическое понимание истории исходит из того, что потребности являются одним из важнейших факторов социального процесса. «Никто не может сделать что-нибудь, не делая этого вместе с тем ради какой-либо из своих потребностей и ради органа этой потребности...».

В данной работе рассматриваются личные потребности населения, которые, выступая как потребности людей, принадлежащих к различным социальным классам и группам, являются в то же время одной из разновидностей общественных потребностей.

Проблемы потребностей, носителем которых является общество в целом, в данной книге специально не затрагиваются.

Изучение потребностей необходимо для социального прогнозирования не только потому, что они, как уже подчеркивалось, определяют цели участников социального процесса. Постоянное изучение потребностей населения страны необходимо для принятия решений органами государственного управления в самых различных сферах общественной жизни.

В Отчетном докладе ЦК КПСС XXIV съезду партии указывается, что наше планирование должно опираться на точное изучение общественных потребностей. Исследование потребностей и их динамики органически связано с решением и такой важной задачи, как прогнозирование образа жизни советских людей в будущем.

Потребности подвергаются классификации по различным критериям. Однако наиболее важное значение имеет выделение материальных и духовных потребностей.
К материальным потребностям чаще всего относят потребность в пище, одежде, жилье, к духовным — в труде, общении, общественной деятельности, познании, эстетическом наслаждении, общественном признании, самовыражении и др.

Потребности являются объектом изучения многих отраслей науки — философии, психологии, социологии, педагогики, экономики и др.

Для прогностических исследований особое значение имеет вопрос о соотношении биологических и социальных аспектов потребностей.

Если бы потребности людей носили по преимуществу биологический, наследственный характер, то тогда задачи прогнозирования решались бы намного легче.

Это подтверждает опыт прогнозирования в биологических науках. Имея в своем распоряжении основные характеристики тех или иных видов животных и данные о размерах пищевых ресурсов, ученые могут достаточно точно предвидеть динамику численности организмов, особенно тех, которым свойственны узко специализированные потребности.

Биологические факторы оказывают немалое влияние на содержание человеческих потребностей. Среди материальных потребностей особо выделяются физиологические потребности. Это обстоятельство в известной степени объясняет, почему некоторые ученые трактуют материальные потребности как первичные, а духовные — как вторичные.

Особую позицию занимает в этом вопросе В. Рязанов и Р. Рывкина. Они предлагают отказаться от классификации потребностей на материальные и духовные, как чрезмерно общей и недостаточно дифференцированной. Р. Рывкина считает необходимым подразделять потребности в зависимости от природы объектов потребления (материально-вещественные, знаково-информационные и личностно-групповые) и социально-психологического состояния субъектов (психофизиологическая удовлетворенность, материальное благополучие, социальная активность, самовыражение, независимость, стабильность, обучение, признание, знание). (В. Рязанов. О некоторых формах связи потребностей и научного управления.— В кн.: Вопросы философии и социологии, вып. II. Л., Изд-во ЛГУ, 1970, стр. 44—49; Р. Рывкина. К изучению социолого-психологических аспектов трудовой мобильности. В кн.: Методологические проблемы социологического исследования мобильности трудовых ресурсов. Новосибирск, «Наука», 1974, стр. 90—94.

Марксистская наука выступает против недооценки биологического начала в человеческих потребностях. Для Маркса «человек есть телесное, обладающее природными силами, живое, действительное, чувственное, предметное существо».

Отдавая должное роли биологического фактора, следует вместе с тем подчеркнуть, что человеческие потребности находятся под определяющим воздействием социальной среды, в которой находятся носители потребностей.

«...Размер так называемых необходимых потребностей,— подчеркивал К. Маркс,— равно как и способы их удовлетворения, сами представляют собой продукт истории и зависят в большей мере от культурного уровня страны...»

Представление о том, что удовлетворение физиологических потребностей не связано с социальными факторами, возникает только тогда, когда человек находится в экстремальных условиях (например, в состоянии крайнего, «нечеловеческого» голода). Между тем практически любая биологическая потребность человека может быть удовлетворена и удовлетворяться, как правило, социально выработанными способами. Это касается потребностей в пище, в защите от холода, в общении с человеком другого пола и т. д. А выбор способов и условий для удовлетворения этих потребностей уже в самых примитивных цивилизациях был в сильной зависимости от социальных факторов. К. Маркс отметил, что «голод есть голод, однако голод, который удовлетворяется вареным мясом, поедаемым с помощью ножа и вилки, это иной голод, чем тот, который заставляет проглатывать сырое мясо».

Одним из наиболее наглядных проявлений возрастающей роли социального элемента в формировании материальных потребностей является феномен моды. Решающая роль чисто социальных факторов в возникновении моды и ее распространении не вызывает сомнений.

Л. Жилина и Н. Фролова провели опрос молодых людей с целью выяснить, что они ценят в моде. Вот как распределялись ответы: современность — 17°/0, новизна — 8%, прогрессивность — 5°/о, индивидуальность — 15%, красота — 21% и т. д. Только 5% указало на удобство и практичность, 2% — на простоту и аккуратность1. Эти данные согласуются с результатами исследований лаборатории Центросоюза по изучению спроса (1965— 1972 гг.). При изучении причин того, почему покупатель отказывался от покупки обуви, выяснилось, что 42% сделали это из-за неудовлетворенности эстетическими свойствами вещей. На антропометрические факторы пришлось 28% отказов, а на экономические (цена) — только 7%2.

Если социальный фактор оказывает столь большое влияние на материальные потребности, то очевидно, что его воздействие на характер духовных потребностей особенно велико. Не случайно, что в литературе понятия духовных и социальных потребностей нередко рассматриваются как тождественные.

Социальная природа потребностей людей проявляется чрезвычайно ярко в историческом характере этих потребностей и сильной зависимости запросов (или притязаний) людей от социальной среды, в которой они находятся.

Зависимость потребностей от исторического процесса, от развития производительных сил и производственных отношений постоянно подчеркивалась классиками марксизма-ленинизма.

Еще в «Нищете философии» К. Маркс писал: «Чаще всего потребности рождаются прямо из производства или из положения вещей, основанного на производстве»3.
Исторический характер человеческих потребностей особенно ярко проявляется в таком фундаментальном, неизвестном животному миру, обстоятельстве, как систематическое появление в человеческом обществе новых потребностей.

В 30-х годах буржуазный психолог X. Мэррей выделял 6 наследственных социальных потребностей, связанных с приобретением престижа, защиты достигнутого положения, обладанием власти и т. д. В нашей литературе обсуждения этой проблемы велись на страницах журналов «Новый мир» (№ И, 1970) и «Вопросы философии» (№ 9, 1972). Не отрицая того, что некоторые биопсихологические особенности человека создают предпосылки для возникновения отдельных социальных потребностей (например, в общении), участники дискуссий вместе с тем подчеркивали, что возникновение и динамика этих потребностей в решающей степени определяются социально-историческим процессом.

В. И. Ленин сформулировал в связи с этим закон возвышения потребностей, предполагающий, что непрерывное развитие является важнейшей чертой исторического процесса.

[page]

Формирование запросов населения

Определяющее влияние социального фактора четко сказывается на формировании желательных уровней потребностей (или притязаний, запросов) различных групп населения страны.

Выше подчеркивалась зависимость потребностей от общего развития экономики и социальных отношений в масштабе всего общества.

Вместе с тем уровни потребностей находятся под сильным воздействием определенной социальной ситуации, локальной социальной среды (области, района, города, предприятия, учреждения).

Именно это воздействие и объясняет многие особенности запросов различных групп населения.

Социологические опросы очень часто фиксируют удовлетворенность большинства респондентов многими условиями жизни и вполне реалистические в данных конкретных условиях пожелания.

В то же время социологические исследования фиксируют большую подвижность этих запросов, относительно быструю реакцию на изменившееся положение вещей. Об этом, в частности, свидетельствуют результаты исследований миграции населения. Жители села, оказавшись в городе, заметно меняют структуру своих притязаний. Ценностные ориентации студентов после первых лет пребывания в вузе, оказываются заметно иными, чем в момент их поступления и т. д.

Еще большая подвижность запросов проявляется в том, что они начинают быстро возрастать именно тогда, когда появляются возможности их удовлетворения, при этом часто в некоторой степени опережают наличные материальные возможности их удовлетворения.

Известно, что в последние годы продажа легковых автомобилей, благодаря строительству новых автозаводов, резко возросла. В 1975 году их производство будет превышать, в соответствии с Директивами XXIV съезда партии, уровень 1970 года в 4 раза. Однако спрос на автомашины увеличивается еще быстрее.

Еще более яркий пример касается жилищных условий. В течение 60 — начале 70-х годов обеспеченность жильем в стране резко улучшилась. Ежегодное число новоселов составляет 11 миллионов человек, что более, чем в 3 раза превышает естественный прирост населения страны. В то же время постоянно растут запросы на отдельные квартиры с числом комнат, равным и даже превышающим количество членов семьи. Еще сравнительно недавно удовлетворение такого рода запросов в массовом масштабе было совершенно невозможным.

Реалистичность запросов людей связана непосредственно с ролью сознания в формировании желательных уровней потребностей.

Классики марксизма-ленинизма придавали огромное значение тому фундаментальному факту, согласно которому деятельность людей осуществляется в условиях, когда они осознают в той пли иной мере свои потребности, формулируют в своем сознании цели своей деятельности, обладают определенной свободой выбора средств для их достижения.

В советской психологии проблема органической связи сознания и деятельности, постоянного взаимодействия между ними является одной из центральных.

Конечно, указывая на большую роль сознания в формировании запросов населения, мы имеем в виду в первую очередь не особенности сознания отдельного индивидуума (хотя и они игра-юг известную роль), а специфические черты обусловленного социальной средой сознания людей, принадлежащих к определенным классам, социальным группам, социальным общностям, определенным социальным типам личности.

Еще совсем недавно широкое распространение получили представления о том, что цели в сознании людей имеют характер некоторого показателя (целевой функции — на языке экономистов-математиков), который каждый старается максимизировать. В частности этот показатель можно трактовать как общую сумму удовлетворения, которую можно получить от выбора того или иного варианта решения. Эта концепция, хотя и не противоречит некоторым житейским фактам (люди действительно предполагают получить от результатов своих действий позитивные эмоции), тем не менее сейчас подвергается критике и существенно модифицируется.

Более правильным было бы исходить из того, что цели, выдвигаемые людьми как в сфере профессиональной, так и непрофессиональной деятельности, выступают в виде конкретных уровней, которые следует достичь в рамках определенного периода времени. Именно в таком виде люди ставят перед собой задачи, касающиеся их материального благополучия, приобретения средств, необходимых для удовлетворения духовных потребностей. Конечно, при этом они сравнивают между собой отдельные цели, определяют очередность их реализации. Но подробнее об этом пойдет речь дальше.

Формирование желательных уровней потребностей происходит под влиянием представлений о жизни, о социальных нормах, о справедливом (с учетом способностей людей и их трудовой активности) распределении благ. Эти представления, или образы, непосредственно и определяют те цели, которые индивидуум готов поставить перед собой. Особое значение имеет мнение личности об уровне удовлетворения потребностей в его ближайшем социальном окружении и в той группе, к которой она себя относит.

Огромное влияние на уровни притязаний имеют средства массовой информации. Они расширяют возможности для сопоставления, формируют в сознании новые эталоны сравнения и способствуют в ряде случаев возникновению далеко не всегда реалистических требований.

Описанный выше сложный процесс формирования запросов относится в первую очередь к духовным потребностям людей.

Что же касается некоторых биологических потребностей, например, в белке, углеводах и других питательных веществах, то они формируются без участия нашего сознания. Они относятся к категории «поисковых потребностей» то есть таких, которые сохраняют свою активность даже в том случае, если необходимые предметы отсутствуют. Более того, они заставляют «искать» эти предметы и непохожи в этой связи на другие потребности и прежде всего, духовные, интенсивность которых часто нарастает или падает в зависимости от того, каковы реальные возможности их удовлетворения.

Постоянное изучение запросов людей имеет огромное значение для прогнозирования и планирования, как важное условие, необходимое для того, чтобы отрасли народного хозяйства, культуры, здравоохранения могли обеспечить неуклонное повышение благосостояния трудящихся нашей страны.

[page]

Методы изучения потребностей

Выше была предпринята попытка показать, насколько важно для социального прогнозирования изучение запросов населения. Однако имеющиеся методы исследования не всегда позволяют непосредственно решать эту задачу. Чаще всего объектом социологического исследования становятся не столько желательные уровни потребностей, сколько степень удовлетворения их. Получив представление о том, какова степень удовлетворения отдельных потребностей, можно однако попытаться «восстановить» тот уровень, который является желательным.

Примечательная особенность прогностических исследований в этой области состоит в том, что для них особый интерес представляют наименее удовлетворенные потребности. Раньше нами уже подчеркивался особый и «вполне здоровый» интерес прогнозистов именно к нерешенным проблемам нашего общества.

Интерес к малоудовлетворенным потребностям объясняется следующим.

Изучение потребностей, как уже отмечалось, необходимо для того, чтобы предвидеть при составлении перспективных планов социальное поведение людей, их образ жизни.

Имеются все основания полагать, что новые материальные возможности люди будут в первую очередь использовать для удовлетворения тех потребностей, которые до сих пор были удовлетворены недостаточно.

Известно, например, что потребности женщин в досуге удовлетворяются в настоящее время недостаточно, что женщина располагает примерно вдвое меньше фондом свободного времени, чем мужчина. Естественно, что прогнозисты и составители перспективных планов должны исходить из того, что развитие бытовых услуг, предприятий общественного питания, сети детских учреждений будет осуществляться в предстоящий период особенно быстрыми темпами.

Далеко не всегда в настоящее время население удовлетворено качеством и ассортиментом потребительских товаров. Именно потому в решениях XXIV съезда партии преодолению недостатков в этой области уделено серьезное внимание.

Исследование степени удовлетворенности потребностей представляет собой очень трудную задачу, которая может быть лишь частично решена с помощью современных социологических, а также социально-психологических методов.

Попытка определить степень удовлетворения потребностей использованием техники прямых вопросов лишь в редких случаях может принести полезную информацию.
С известными ограничениями прямая техника может применяться для выяснения степени удовлетворения потребностей в пище, одежде и т. д. Так, например, работники лаборатории Центросоюза по изучению спроса просили сельских жителей ответить на вопрос: «Совпадает ли Ваш гардероб с желаемым?» После обработки ответов установлено, что отставание фактического гардероба от желаемого не превышает в среднем 20—30% по большинству видов одежды и обуви. Однако для возрастной группы 30—35 лет наличный гардероб меньше желаемого в 2,5 раза.

Что же касается чисто духовных потребностей, то прямая просьба к респондентам сообщить о степени удовлетворенности их чаще всего не обещает быть результативной.

Для изучения уровня удовлетворенности потребностей чаще всего используют косвенную технику. Специфика ее состоит в том, что лицам, чьи потребности изучаются, задают вопросы, внешне не связанные с предметом исследования, а затем ответы специально истолковывают.

Особой разновидностью косвенной техники является проективная методика. С ее помощью изучаются мнения людей о том, как действовали бы они или другие лица при воображаемых обстоятельствах.

Использование косвенной техники ориентировано на изучение, во-первых, различных аспектов деятельности людей, во-вторых, обеспеченности различными условиями жизни, необходимыми для удовлетворения потребностей.

Однако независимо от того, используется прямая иди косвенная техника, социолог должен постоянно учитывать множество факторов, влияющих на достоверность информации.
Прежде всего большое значение имеет общий уровень культуры респондента, интенсивность его рефлексивной, аналитической деятельности. Поэтому используемые методики должны существенно меняться в зависимости от состава респондентов, их образования, профессии, психологических особенностей.

Немалые трудности вызывает то обстоятельство, что потребности постоянно воспроизводятся. Индивидуум переходит из фазы неудовлетворенности в фазу насыщения. Очевидно, что длительность этих фаз существенно меняется в зависимости от вида потребности.

В момент опроса человек может находиться в различных фазах. Это заметно влияет на содержание его ответов. Между тем социолога, естественно, интересует не степень удовлетворения потребности в данный момент, а общая оценка уровня удовлетворенности. В зависимости от того, в какой фазе находится респондент, он может и преувеличивать и преуменьшать эту оценку. Известное влияние на него могут оказать и случайные обстоятельства, повлиявшие на удовлетворение тех или иных потребностей незадолго до опроса.

Немало трудностей возникает и при истолковании результатов исследований о степени удовлетворенности отдельных потребностей.

В ряде случаев социолог должен критически относиться к утверждениям респондентов о том, что некоторые их потребности удовлетворены полностью. Выше уже отмечалось, что люди, приспосабливаясь к существующим условиям, нередко снижают свои запросы и этим «обеспечивают» их удовлетворение. Если жители сельского района, в котором плохо работают учреждения культуры, в своем большинстве считают, что их эстетические потребности удовлетворены почти полностью, то очевидно, что в этом случае результаты опроса не следует толковать «в лоб», и важнейшей задачей руководителей соответствующих учреждений этого района является воспитательная работа по повышению культурных запросов населения и резкое улучшение работы клубов, библиотек, кинотеатров.

Столь же критично следует относиться и к информации о низком удовлетворении отдельных потребностей. Дело в том, что при повышении общего уровня благосостояния возрастает роль так называемых престижных потребностей. Именно они толкают нередко на приобретение дорогих, а не существенно более нужных изделий, способных ни чуть не хуже выполнить соответствующие функции. Престижный характер особенно присущ дефицитным в данный момент благам и услугам.

При анализе данных о степени удовлетворения потребностей важно более или менее четко выделить роль чисто престижного фактора. Конечно, при прогнозировании и перспективном планировании невозможно отвлечься от этого фактора. Материальные блага и услуги всегда выполняли, естественно, в разной степени, престижные функции. Однако следует иметь в виду, что престижные свойства предметов нередко носят конъюнктурный, временный характер, что надо учитывать при прогнозировании и планировании.

[page]

Потребности и деятельность

Выше уже отмечалось, что деятельность осуществляется в конечном счете для удовлетворения потребностей людей.

В то же время изучение деятельности представляет собой задачу менее трудную, чем непосредственное определение степени удовлетворения потребностей. Практически все виды деятельности требуют для своего осуществления временных и материальных затрат. Можно полагать, что при определенных обстоятельствах чем выше эти затраты, тем интенсивнее деятельность, тем, следовательно, выше степень удовлетворения соответствующих потребностей.

С этой точки зрения, чем больше времени человек использует на занятия спортом, тем выше степень удовлетворения данной потребности.

Однако такое прямолинейное толкование показателя затрат как мерила удовлетворения потребностей наталкивается на одно принципиальное возражение. Дело в том, что некоторые виды деятельности носят вынужденный характер.

Эстонские социологи А. Мурутар и П. Вихалемм даже предприняли попытку определить в одном исследовании величину вынужденных временных затрат. Оказалось, что работники строительных предприятий республики распределялись по величине вынужденного, нежелательного расхода времени следующим образом:

<…>

Наличие вынужденных видов деятельности сделало необходимым отграничение показателей фактических и желательных затрат времени (или денег) на различные виды деятельности.

Показатели фактических затрат можно использовать (конечно, с известной условностью) для сравнения степени удовлетворенности потребностей различных групп населения, имеющих в принципе одинаковые запросы, но находящихся в различных условиях.

Вот, например, данные о затратах времени горожан на контакты со средствами массовой информации накануне дня опроса (в минутах):

<…>

Мужчины тратят больше времени па все средства массовой информации, за исключением радио. Доказательством того, что существующие различия нельзя объяснить особенностями сильного и слабого пола, может служить сравнение приведенных выше данных с соответствующими показателями 20-х годов, которые демонстрируют значительное ослабление различий — результат повышения благосостояния и уровня образования женщин, облегчения условий домашнего труда.

В тех случаях, когда исследователю необходимо сравнить некоторые потребности по степени их удовлетворенности у одной и той же группы лиц, нужно использовать данные о желательных затратах. Этот прием применил советский психолог Р. Вайсман. Он изучал изменение структуры познавательных потребностей студентов МГУ в течение их обучения в вузе. Результаты исследования оказались следующими. За 4 года обучения желаемые затраты на чтение научной литературы (помимо обязательной литературы по учебной программе) возросли с 1,7 до 2,1 часа в день, а аналогичные затраты на чтение художественной литературы уменьшились с 3,7 до 3,3 часа. Таким образом, явно усилился интерес к приобретению профессиональных знаний и ослабла потребность в общеобразовательных знаниях.

Использование данных о желательных затратах времени позволяет сравнивать друг с другом только более или менее однородные потребности. Когда же заходит речь о потребностях различного характера, то приходится учитывать всем очевидный факт, что для полного удовлетворения их требуется неодинаковое время.

Попытки преодоления этого препятствия привели к появлению особого методического приема, который может быть условно назван «методом приращения». С его помощью выясняется, как используется прирост свободного времени или денежного дохода.

Предполагается, что эти данные могут помочь выявить степень удовлетворения различных потребностей: чем больше дополнительных средств выделяется для данной потребности, тем, следовательно, более низкой была раньше степень удовлетворения ее. Если, например, семья использовала весь прирост дохода на приобретение мебели, то можно сделать заключение о том, что именно эта потребность была наименее удовлетворена.

Высокие темпы роста расходов на удовлетворение определенных потребностей можно считать свидетельством высокой степени неудовлетворенности этих потребностей.
«Метод приращения» используется в двух вариантах. Первый из них предполагает анализ фактического употребления реального прироста времени дохода. Второй вариант представляет собой разновидность проективной техники и имеет в виду воображаемый прирост возможностей (денежных или временных).

Приведем пример, относящийся к первому варианту данного метода. С 1960 но 1972 год бытовые услуги населения возросли с 1013 миллионов рублей до 4979 миллионов рублей. Абсолютный прирост составил, таким образом, 3966 миллионов. Как же был он использован населением? Оказалось, что в наибольшей степени эти деньги пошли на увеличение объема работ но ремонту и индивидуальному пошиву одежды (688 миллионов рублей), а также строительству и ремонту квартир (621 миллион рублей)2. Конечно, оценивая эти данные, следует иметь в виду, как уже отмечалось ранее, что полное удовлетворение различных потребностей требует различных затрат и что поэтому целесообразно одновременно использовать данные о темпах роста соответствующих показателей. Такие данные особенно полезны для выявления новых и быстро растущих потребностей. При общем темпе роста этих услуг с 1960 но 1972 год в 5 раз особенно быстро росли услуги, оказываемые мастерскими по ремонту радиотелевизионной аппаратуры и бытовой техники (8 раз) и т. д.

Остановимся теперь на примере использования проективной техники. Во время опроса 5 тысяч семей рабочих и служащих в Костромской области (1967—1971 годы) респондентам был задан такой вопрос: «Если бы у Вас была для этого необходимая сумма денег, чтобы Вы предпочли купить, в первую очередь (отметить не более трех пунктов)». Ответы оказались следующими (в % к опрошенным):

<...>

Согласно ответам опрошенных у мужчин на первых пяти местах оказались: чтение; развлечения вне дома, посещение кино, театра; отдых и развлечения дома, телесмотрение; отдых за городом; воспитание детей и уход за ними, у женщин — домашняя работа; отдых и развлечения дома; развлечения вне дома; чтение; воспитание детей.

Исследование потребностей с помощью указанного выше приема были осуществлены и другими авторами.

[page]

Изучение мотивов деятельности

Косвенную информацию о степени удовлетворения потребностей могут содержать сведения не только о затратах, необходимых для реализации деятельности, но и о ее мотивах.

Мотив можно трактовать как непосредственную, отражаемую в психике, причину конкретных действий, направленных прямо или опосредованно на удовлетворение определенных потребностей.

Мотивы чаще всего ориентированы на средства, необходимые для удовлетворения определенной потребности. Именно поэтому А. Н. Леонтьев подчеркивает «предметный» характер мотивов. Мотив в известном смысле является аналогом цели. Однако если цель обращена к будущему, то мотив выясняется на основе уже совершенных актов деятельности.

Многое, относящееся к проблеме мотивов, остается дискуссионным. Так, в частности, по-разному трактуется вопрос о том, в какой степени мотивы осознаются человеком. Некоторые авторы исходят из предположения, что они могут быть осознанными и неосознанными, другие считают, что неосознанный мотив следует скорее толковать как побуждение, желание, влечение.

Далеко не всегда мотив отграничивается от потребности. Неслучайно, что в научной литературе употребляется понятие «мотивации», под которым подразумевается вся совокупность психологических моментов, определяющих поведение человека в целом.

В социологических исследованиях изучается, как часто человек объясняет свои действия ссылкой на определенные мотивы. Предполагается, что это может служить неплохим свидетельством степени значимости и удовлетворенности различных потребностей, обусловивших те или иные мотивы.

В осуществленном А. Здравомысловым и В. Ядовым еще в начале 60-х годов исследовании, результаты которого опубликованы в книге «Человек и его работа»2, было установлено, что в «мотивационном ядре» при выборе профессии и оценке выполненного труда наибольшую роль играет стремление заниматься творческой работой. При этом было установлено, что значимость этого мотива сильно возрастает с повышением образования.

Результаты этого и ряда других аналогичных исследований позволяют с уверенностью прогнозировать, что в условиях роста образования молодежи спрос на творческую работу будет непрерывно расти.

В последние годы социологами собран значительный материал о мотивах деятельности советских людей в различных сферах жизни. Имеются многочисленные данные о мотивах выбора места работы, места жительства, профессии и т. д.

Так, например, свердловскими социологами были выяснены на основе опроса 8000 первокурсников (1969 год) мотивы выбора специальности. 79% студентов объяснили свой выбор интересом к данной специальности, 13%—возможностью работать с людьми, 12%—перспективами заниматься научной деятельностью, 11% — возможностью получить высшее образование вообще.

Особое значение имеют исследования мотивов лиц, меняющих свое положение. Если приведенные выше сведения могут быть использованы для определения значимости тех или иных потребностей, то данные о мотивах лиц, меняющих свои жизненные параметры, позволяют установить перечень наименее удовлетворенных потребностей.

<...>

Из этих данных видно, что на первом месте оказались мотивы увольнения, связанные с уровнем жизни, а на втором — мотивы производственного характера. Анализ структуры мотивов позволяет составить известное представление о том, какие именно потребности работников предприятия удовлетворены не полностью.

Другим примером могут служить наши исследования мотивов, по которым часть читателей «Известий» не возобновила подписку на эту газету.

Исследование мотивов связано с большими трудностями. Отвечая на вопросы о своих потребностях и ценностных ориентациях, человек не испытывает такой ответственности за свое высказывание, как в случае, если идет речь о мотивах. Ведь вопрос о мотивах обычно задается в связи с совершенным действием, поступком. А акт поведения, как правило, для общества значит гораздо больше, чем еще не реализованное в действии мнение, пожелание и т. д. Поэтому социально-престижные факторы оказывают на ответы респондентов о мотивах гораздо более сильное деформирующее влияние, чем его ответы на другие вопросы.

Трудности при изучении мотивов человеческих поступков связаны и с тем, что человек далеко не всегда действует под влиянием осознанных мотивов и что наряду с волевым поведением, которому предшествует осознание мотивов, существует импульсивное поведение.

В условиях импульсивного поведения мотивы в сознании возникают ретроспективно. Понятно, что сведения о ретроспективных мотивах носят существенно менее достоверный характер, чем сведения о -мотивах, сыгравших реальную роль в поведении человека. Между тем в рамках опросов очень трудно разграничить реальные мотивы и мотивы ретроспективные. А, Н. Леонтьев склонен особенно сильно подчеркивать «объясняющую», «смысло-образующую» роль мотивов. Эту функцию мотивов он даже считает равноценной с «побудительной функцией».

Но еще большие трудности возникают из-за того, что психологический механизм защиты личности способен привести к тому, что в ее сознании возникают вымышленные мотивы. С помощью их индивидуум стремится скрыть, нередко даже от самого себя, подлинные стимулы своего поведения.

Этот механизм, как показывают некоторые исследования, дает себя знать особенно сильно, если люди рассказывают о своих мотивах, относящихся к действиям, совершенным в прошлом.

Немалые трудности, возникающие при использовании информации о мотивах, объясняются и тем, что человеческие поступки часто носят многофакторный, комплексный характер, совершаются под влиянием нескольких мотивов, и респонденту бывает очень трудно отграничить их друг от друга. Между тем социологи постоянно требуют, чтобы назывались главные мотивы тех или иных поступков.

Использование информации о мотивах для прогнозных целей существенно усложняется ситуационным характером многих мотивов, их неустойчивостью и невоспроизводимостью.

Все перечисленные выше обстоятельства толкают социологов и психологов на известное недоверие к данным «прямых» опросов о мотивах и на использование более изощренной и, в частности, проективной техники и тестов.

[page]

Психологические методы изучения потребностей

Из разнообразных психологических методов, используемых для изучения уровней потребностей, мы остановимся только на тесте ТАТ и на процедуре «экстремальных групп».

Оба метода ориентированы не на изучение степени удовлетворенности отдельных потребностей, а на выяснение их интенсивности. В известном смысле такое направление исследований для прогнозирования является особенно ценным.

Методика ТАТ, заключающаяся в изучении реакций людей на воображаемые жизненные ситуации, в последние десятилетия получила широкое распространение за рубежом. Она является самой популярной из современных приемов «тестовой» техники. Использование ее основывается на предположении, что свойства, обнаруженные участниками эксперимента у других, характерны и для них самих.

Советский исследователь Р. Вайсманвыявлял у 300 студентов психологического факультета МГУ интенсивность потребности в достижении жизненных успехов: творческих и формально-академических.

Исследователь, применяя методику ТАТ, демонстрировал студентам неопределенные картины. На одной из них изображалась задумавшаяся девушка, стоящая за столом перед раскрытой книгой, на второй — двое молодых людей, внимательно рассматривающих что-то наподобие ленты осциллографа, на третьей — девушка, набирающая номер в будке телефона. Каждая картина демонстрировалась 20 секунд.

Затем студенты должны были письменно проинтерпретировать виденное, отвечая на следующие вопросы: «Кто эти люди?», «Что происходит в данный момент?», «Что привело к этой ситуации?»,

«О чем думают сейчас эти люди?» и, наконец, «Каковы их желания и чувства?» и «Что произойдет дальше?» На истолкование каждой картины участнику эксперимента отводилось 6 минут.

Затем исследователь осуществлял анализ текстов. В данном эксперименте изучались мотивы к достижению, поэтому основное внимание уделялось тому, что прямо и косвенно относилось гшен-но к ним.

Итог эксперимента оказался следующим:

<...>

Таким образом, при общем усилении потребности к достижениям, резко возросла роль мотивов к творческому достижению и ослабла — к достижениям формально-академического характера.

Теперь перейдем к методу «экстремальных групп». Он предполагает прежде всего выделение лиц, у которых есть интенсивные потребности определенного вида или их нет вообще. Применительно, например, к эстетической потребности это означает формирование первой группы из числа лиц, увлекающихся творческими занятиями, участвующих в работе кружков и т. д., а второй группы — из лиц, которые никогда на протяжении всей своей жизни не занимались ни одним видом искусства, никогда не посещали кружки самодеятельности и т. д.

После образования двух «экстремальных групп» и подготовки вопросов анализируются ответы на них представителей каждой группы. Если они существенно отличаются друг от друга, тогда заданный вопрос используется для выяснения интенсивности эстетической потребности у других людей.

Ю. Юрлов, используя описываемый метод, выделил две «экстремальные группы» по 60 человек в зависимости от отношения к искусству. Всем 120 участникам эксперимента был задан среди других и такой вопрос: «Верно ли, что хороший инженер гораздо полезнее обществу, чем композитор?» Вот как распределились ответы:

<...>

Из этой таблицы видно, что большинство представителей первой группы решительно отвергли приведенное выше суждение, в то время как во второй поступили наоборот. Можно использовать специальные математические средства для того, чтобы точно оценить степень влияния принадлежности к той или иной группе на характер ответов.
На основании этих данных исследователь делает вывод о том, что данный вопрос обладает «разграничительным» свойством и его можно использовать для установления интенсивности определенной потребности у различных лиц. Так как предполагается серия подобных вопросов, то возникает возможность подсчитать общую сумму баллов для каждого отвечающего, исходя из числа вопросов, на которые он ответит положительно или отрицательно (за положительный ответ на каждый вопрос можно поставить 1 балл, а за отрицательный — 0).

Оба описанных выше метода обладают, как и вся техника тестов в целом, многими уязвимыми местами.

Прежде следует указать на недостаточную обоснованность предположения, что потребности и мотивы, приписываемые другим лицам, всегда присущи самим испытуемым.

Весьма неоднозначный характер носят результаты толкования тестов, составленных участниками эксперимента. Совершенно не выяснена степень репрезентативности и устойчивости во времени получаемых результатов.

Вместе с тем не вызывает сомнения, что многие аспекты тестовой техники заслуживают внимания и разумного применения. Поэтому, описанные выше исследования представляют немалый научный интерес.

[page]

Изучение обеспеченности населения благами

До сих пор все методы изучения интенсивности и степени удовлетворения потребностей основывались на предположении о том, что необходимая информация может быть получена путем познания различных сторон человеческой деятельности. Теперь мы приступаем к рассмотрению способов изучения потребностей на иной методической основе. Мы имеем в виду исследование условий жизни, необходимых для удовлетворения потребностей.

Начнем с напоминания о том, что понятие потребности по самому своему определению предполагает наличие различных условий, делающих возможным их удовлетворение. Особое место среди них занимают материальные блага, необходимые для удовлетворения как материальных, гак и духовных потребностей.

Практика социологических исследований и повседневный опыт показывают, что для определения степени удовлетворенности отдельных потребностей целесообразно выяснить обеспеченность людей теми материальными благами и иными условиями, которые непосредственно необходимы для данной потребности.
Преимущество подобного подхода сразу бросается в глаза: возникает возможность обойтись без субъективных оценок и использовать объективные данные о наличии у населения материальных благ, о темпах увеличения их числа, об объеме оказываемых услуг и т. д.

Статистические справочники ЦСУ СССР содержат значительную информацию такого характера. В них мы найдем сведения об обеспеченности населения продуктами питания, жильем, одеждой и обувью, предметами культурно-бытового назначения, медицинской помощью, бытовыми услугами, санаториями и домами отдыха и т. д. К сожалению, они не приводят показатели качества благ и услуг, доступных населению.

Вне всякого сомнения, что любой исследователь, занимающийся прогнозом потребностей населения, не сможет обойтись без этой информации.

Чрезвычайно важно то, что на ее основе можно определить ориентировочные нормы обеспеченности населения с учетом особенностей регионов страны и зарубежного опыта.

В ряде случаев зарубежный опыт полезен и с «негативной» точки зрения, т. е. как пример того, чего не следует делать. Дело в том, что фактические нормы потребления материальных благ на Западе в условиях потребительского образа жизни находятся нередко в явном противоречии с интересами гармонического развития личности, а также с задачами сохранения природной среды. Последнее обстоятельство активно подчеркивается в изданной в США знаменитой книге «Границы роста» (1972).

При всей своей привлекательности объективный метод изучения обеспеченности материальными благами также имеет уязвимые места.

Конечно, это замечание почти совсем не относится к предметам питания. Важность физиологических норм для прогнозирования не вызывает сомнения. Совсем иное положение с благами и услугами, предназначенными для других материальных и всех духовных потребностей. Здесь-то и сказывается решающим образом исторический характер человеческих потребностей, постоянное изменение запросов населения под влиянием развития производства, научно-технического прогресса. Из-за этого нормы потребления самых различных благ постоянно меняются.

Поэтому приходится вновь подчеркивать важность методов, с помощью которых можно определить потребительскую полезность тех или иных благ. А так как эта полезность зависит не только от чисто технических характеристик, но и от социальных факторов различного рода (в том числе и от престижных соображений), то приходится признать, что информацию об этом можно получить в основном из уст самого потребителя. «Рядовой человек» может ошибаться по поводу того, как строить жилые дома, однако его мнение о том, удобна или неудобна ему новая квартира, не подлежит критическому анализу.
Все эти обстоятельства не позволяют прогнозисту обойтись без систематического изучения результатов исследований общественного мнения. Еще большее значение имеют для него в этом аспекте опросы экспертов. Во многих случаях они способны лучше представить ценность для населения различных благ через 15—20 лет, чем массовый респондент.

Особое методологическое и методическое значение имеет вопрос об эластичности потребностей.

Многие наши потребности могут удовлетворяться с помощью различных предметов, различными способами. Такие потребности обладают высокой степенью эластичности и именно в этом смысле их можно назвать, как это сделал А. Н. Леонтьев, неопределенными.

Рис.

Из этих данных видно, как сильно отличаются жители Острогожска по тому, с помощью каких средств удовлетворяются познавательные потребности.
Более близки они друг другу по способам удовлетворения эстетических потребностей. Примерно 3U (или 73%) используют для этих целей все источники массовой информации. В то же время 20% предпочитают комбинацию печати и кино, 2% — прибегают только к аудиовизуальным средствам (радио, телевидение, кино) и, наконец, имеются группы (каждая из них равна 1%), которые ориентированы только на один из упомянутых выше источников информации.

Эластичный характер носит и ряд других наших потребностей.
В то же самое время существует немало потребностей, которые требуют для своего удовлетворения совершенно определенных предметов, или, если говорить более широко, условий. Такие потребности имеют, как принято говорить в экономике, нулевую эластичность. Совершенно неэластичны некоторые наши физиологические потребности, например, потребность в кислороде, воде.

Неэластичный или малоэластичный характер имеют не только эти потребности.
Обратимся снова к эстетическим потребностям. Есть немалое число людей, могущих удовлетворять свою потребность в музыке, слушая произведения различных жанров и самых различных композиторов. Однако имеются и такие меломаны, которые будут испытывать неудовлетворенность, если их лишат возможности слушать регулярно композиторов XVIII века или, например, Прокофьева, Бартока. Есть люди, способные получить наслаждение от музыки, только посещая концерты первоклассных исполнителей, в то время как для других все способы контактов с музыкой (концерты, телевидение, радио, магнитофон, проигрыватель) почти равноценны.

Но, пожалуй, еще более ярким примером неэластичности является любовь одного человека к другому, которая по самой своей природе делает невероятным замену одного объекта любви другим.

Вернемся, однако, к более прозаическим вещам.

Если посмотреть с интересующей нас сейчас точки зрения на нашу жизнь, мы отыщем немало потребностей, которые явно не эластичны. Мы ходим на работу одним и тем же маршрутом, мы выбираем в ресторане одни и те же блюда даже тогда, когда имеется большой выбор, мы предпочитаем отмечать праздники в одной и той же компании.
Многие потребности становятся неэластичными из-за той роли, которую в нашей жизни играет привычка, стабильность. Конечно, не меньшее значение имеет и разнообразие. Оно-то делает наши потребности высокоэластичными и толкает на замену старых, но еще вполне пригодных для употребления благ, новыми, вероятно, ничуть не лучшими.
У некоторых людей эластичность потребностей достигает патологических форм. И все же нормальный человек всегда ищет, в жизни какой-то оптимум в сочетании привычки и разнообразия, высоко- и малоэластичных потребностей.

Не трудно догадаться, что прогноз был бы более легкой задачей, если бы все потребности были бы неэластичны. В каком-то смысле социальный прогнозист приблизился бы к положению своего коллеги в биологии.

Жизнь, казалось, пошла навстречу прогнозистам. В философской, социологической и особенно в экономической литературе выделяются сотни различных видов потребностей2. Такая дробность смогла .возникнуть только из-за того, что ученые и практики,, говоря о потребностях в цветных телевизорах, холодильниках .«ЗИЛ» и т. д., исходят из неэластичного характера этих потребностей, из того, что никакие другие предметы не могут их заменить.
Однако, к несчастью для прогнозистов, неэластичные потребности являются весьма неустойчивыми во времени. Те блага, без которых сегодня многие люди не представляют себе хорошей жизни, уже завтра перестают играть такую роль. И, конечно, здесь вновь приходится вспомнить о моде, которая требует в данную минуту приобретения, например, дубленки и утверждает, что ее ничем заменить нельзя, а уже через мгновение столь же активно приписывает свойство незаменимости совсем другой вещи.

Но, конечно, гораздо более серьезное значение, чем мода, имеет научно-технический прогресс, постоянно создающий новые и новые виды благ и услуг. А из-за этого социальное прогнозирование во многом оказывается зависимым от того, насколько удастся правильно предвидеть его последствия.

Обсудить на форуме | опубликовано: 13.12.06